Последняя любовь
Шрифт:
Эйвери стиснула руки Оуэна, поразив его настойчивостью.
—Сделаю все, что смогу.
—Как долго... Как долго она любит!
Эйвери вдруг поняла, что у нее появилась надежда. Надежда на то, что любовь имеет значение и может длиться очень долго.
—У меня не было времени, поэтому я пока ничего не узнал. Немного освобожусь после сегодняшнего приема и поищу. Нам нужно спуститься вниз — через двадцать минут будут разрезать ленточку.
—Я сказала Хоуп, что вернусь помогать, а сама отвлеклась!
Эйвери вновь потрогала ключик.
—Спасибо
—Хорошо смотрится с платьем. — Оуэн рассеянно погладил ее по плечу. — Иди вперед, я сейчас подойду.
Оставшись один, Оуэн подошел к номеру «Элизабет и Дарси».
—Прости, я был занят подготовкой к сегодняшнему дню и...
Слово «жизнью» прозвучало бы невежливо.
—Другими делами. Но я обещаю, что попытаюсь его найти. Знаешь, у нас сегодня много гостей, будут ходить туда-сюда, заглядывать в номер. В общем, прием. А после моя мама останется здесь на ночь. Это моя мама, так что... Я просто хотел тебе сказать.
Он замолчал на полуслове, покачал головой.
—Бекетт, наверное, уже предупредил. Сегодня очень важное событие для моей семьи, для всего города, и мне нужно там присутствовать.
Оуэн почувствовал, как что-то легко коснулось лацканов пиджака, — так женщина поправляет одежду мужчины перед тем, как выйти с ним на люди. На пути вниз он бросил последний взгляд через плечо, однако ничего не увидел и пошел навстречу голосам и свету.
Старый отель на главной площади города вновь распахнул свои двери для гостей. Они бродили по теплым, уютным комнатам, толпились у пылающих каминов, общались с соседями на открытой кухне.
Свет заливал помещения, которые так долго стояли темными; гул людских голосов вернул их к жизни.
Люди ходили по красивому кафелю и полированному дереву, присаживались на желтый, как масло, диван или потягивали напитки под аркой. Те, кто не боялся холода, выходили на улицу, чтобы взглянуть на внутренний дворик или полюбоваться видом с элегантной террасы.
Некоторые чувствовали легкий летний аромат жимолости, но не обращали на него внимания. Порой кто-то ощущал прикосновение к плечу, однако, обернувшись, никого не видел. Дважды Оуэн показывал гостиницу друзьям, и оба раза двери на террасу в номере «Элизабет и Дарси» были открыты. Он просто закрыл их, пока гости восхищались кроватью, узорчатым полом или красивым абажуром из витражного стекла.
—Прекрати, — тихо сказал Оуэн и повел гостей дальше.
Позже он еще раз зашел проверить двери и с радостью отметил, что они закрыты. Возможно, Лиззи увлеклась гостями, и ей некогда его разыгрывать.
Когда он повернулся, чтобы уйти, вошла Фрэнни. Вместо привычных джинсов и футболки на ней были черные брюки, отделанная рюшем блузка и черный жакет.
—Привет! Я принесла еще подносы с едой, а сейчас тоже хочу совершить экскурсию по отелю.
—Хорошо выглядишь, Фрэнни.
—Спасибо. Решила принарядиться, раз уж ношусь туда-сюда. Черт, Оуэн, до чего
У Фрэнни разбегались глаза. Она погладила обтянутую тканью скамеечку для ног.
—Я знаю, сколько сюда вложено времени и сил, но, клянусь, это похоже на чудо.
—Спасибо, мы гордимся тем, что сделали.
—Еще бы! Я посмотрела номера только на этом этаже и уже не могу решить, какой мне нравится больше.
Оуэн улыбнулся, хотя весь вечер слышал нечто подобное.
—Я тоже. Хочешь, все покажу?
—Не нужно, сама справлюсь. Чувствую себя исследователем, — сказала она и рассмеялась. — Постоянно натыкаюсь на знакомых. Только что видела Дика в номере «Ева и Рорк».
—Дика-парикмахера или Дика-банкира?
—Ха, а ты забавный! Дика-парикмахера. А в библиотеке встретила Жюстину с родителями Клэр. — Фрэнни обошла Оуэна, заглянула в ванную. — О, какая ванна! Словно из английского романа.
—Так и было задумано.
—Отличная мысль! Я бы жила в этой ванной! Впрочем, во всех остальных ванных комнатах тоже. Не волнуйся за меня, иди к гостям.
—Иногда хорошо немного передохнуть.
—Согласна. Раз уж я застала тебя одного, хочу сказать, что рада за вас с Эйвери.
—Хм. Э-э...
—Я привыкла, что вы с ней друзья — думаю, все привыкли, — и ваши новые отношения стали приятным сюрпризом.
—Полагаю, для нас тоже.
—Отлично. Она заслуживает счастья. А ты заслуживаешь ее.
—Я стараюсь.
—Вижу, и мне это нравится. Эйвери много для меня значит.
—Понимаю.
—И еще к твоему сведению... — Фрэнни подошла к нему, похлопала по груди. — Если ты ее обидишь, я добавлю в твою пиццу изрядную дозу слабительного. — Она подняла брови, кивнула и продолжила: — Так как ты тоже мне дорог, и я за справедливость: если Эйвери обидит тебя, с ней будет то же самое.
Оуэн подумал, что пока придется заказывать шаурму, на всякий случай.
—Ты меня пугаешь.
—Правильно, бойся. А я пойду дальше.
Когда Фрэнни вышла, за спиной Оуэна послышался негромкий смех и в комнате запахло жимолостью.
—Да уж, вы, женщины, умеете нагнать страху!
Едва Оуэн собрался идти вниз, как его снова остановили. На этот раз Вилли Би, который встал в дверях, заполнив собой проем. Оуэну пришло в голову, что если бы вожди древних шотландских кланов носили костюмы и галстуки в горошек, то выглядели бы точь-в-точь как Вилли Би Мактавиш.
—Привет. Я искал Жюстину.
—Мне сказали, что она в библиотеке. Библиотека дальше по коридору и налево.
—Да, помню.
Вилли Би неуклюже переминался с ноги на ногу — явный признак того, что он хочет что-то сказать, но не знает, с чего начать.
—Раз уж я застал тебя одного...
—Знакомая песня.
—Ты о чем?
—Да так, навеяло. Что-то случилось?
—Вроде того. Я подумал, что должен тебе сказать... тебе и твоим братьям. Жюстина попросила... — Он вошел в комнату. — Попросила меня остаться. Здесь. На ночь. Ну, ты понимаешь.