Последняя неделя лета (Квинт Лициний 2 - вбоквелл)
Шрифт:
– Томочка, ну я тебя умоляю. Ну, это же просто мальчишка. Ну, нельзя так расстраиваться из-за какого-то там мальчишки.
– Я понимаю, - Тома наконец-то оторвалась от окошка, и уставилась теперь в крышку стола, -
И опять, в который раз, тихо и беззвучно заплакала.
– Все! Прекрати ревы! Через полчаса приезжаем, там мамы встречают, а ты вся зареванная выйдешь? Да они меня убьют! Прекрати, я сказала!
– Как же так, всего неделя как мы знакомы, сутки как мы расстались, а я уже скучаю и места себе не нахожу. Как же так? Вот так взяла и влюбилась?
– не слушая Ясю, похоже сама себе, шептала Тома.
– А Антон? Вот так и все, получается, пшик и нет любви? Я такая получается ветреная?
– Знаешь, - Тома повернулась наконец-то к Ясе, - я ведь не только из-за расставания плачу. Мне, знаешь, и перед Дюшей стыдно. У меня прямо душа ноет. Я совсем не знаю как мне с ним дальше быть. Я же, наконец, поняла, что значит любить и как это больно когда расстаются. Ему же будет так больно, а я не хочу делать ему больно. Но и обманывать его не хочу...
– Ну как мне быть?
– Тома, безнадежно и отчаянно посмотрела на Ясю.
– Да никак!
– возмущено
– Стыдно у кого видно?
– переспросила, растерянно, Тома, зажмурилась и закрыла руками, начинающие гореть уши.
– Да уж... так стыдно было... когда видно было... что и не передать.
Девчонки переглянулись, покраснели, каждая подумав о своем, и синхронно прыснули. Потому тихонько засмеялись уже тому, что вместе прыснули, потом сильнее, потом практически навзрыд.
Поезд тихо начал втягиваться на перрон. Мимо окна промелькнули, заметившие их, улыбающиеся и машущие, Томина и Ясина мамы.