Последняя ночь майора Виноградова

Филатов Никита Александрович

И — тишина… Все утихло.

Во всяком случае, люди, посланные через некоторое время на родину Лукашенко, подтвердили: Иван Тарасович домой так и не вернулся, никто о нем ничего не слышал.

Ну и ладно, решил начальник Службы безопасности, баба с возу — кобыле легче! Видать, заморозили неопознанный труп мужика в каком-нибудь захудалом районном морге, на половине пути между Санкт-Петербургом и солнечным городом Киевом.

Прошел год — без малого.

А потом громыхнуло.

Вместе со стеклами офиса

на улице Павловича моментально и вдребезги разлетелось с огромным трудом восстановленное спокойствие его обитателей.

Господи, да откуда они все свалились на голову Андрея Марковича?

Настырный милиционер из уголовного розыска со своими никому не нужными воспоминаниями и домыслами… какая-то хитрая шпионская аппаратура в машине под окнами.

Потом уже — неизвестно зачем и откуда явившийся адвокат с неприметной фамилией Виноградов, его загадочные покровители, тот вечерний позор с мордобоем. Татьяна, которую не пожалели…

Бегство Нечаева. Большой Дом на Литейном проспекте… Не говоря уже о «покойном» Иване Тарасовиче, почему-то решившем разгуливать среди бела дня с динамитом под окнами господина Удальцова.

Все это никуда не годилось. Просто — ни к черту!

— Вы меня поняли?

— Конечно, Андрей Маркович.

— А вы? Вам ясно?

— Да. — Помощник прокурора поднялся со своего места и втянул живот. — Будет сделано все возможное.

— Надеюсь, — поморщился генеральный директор. — Мы тут еще немного побеседуем, а вы идите… Вызову!

И повернулся к начальнику Службы безопасности:

— Распорядитесь, чтобы его незаметно проводили. Через запасной выход…

Разговор был продолжен чуть позже, в собственном кабинете господина Удальцова.

— Очень любознательный молодой человек.

— К чему вы это?

— Много знает. И молчать не будет, если что.

На этот раз Андрей Маркович не стал спорить со своим ангелом-хранителем. Отмахнулся:

— Поступайте, как знаете. Вам виднее!

— К сожалению, пока без него не обойтись. Но…

Господин Удальцов без нужды переложил на столе накопившиеся за последнее время бумаги издательства:

— Господи, столько дел неотложных, а тут… Может, мы зря паникуем?

— А мы и не паникуем, — выразительно глянул начальник Службы безопасности. — Вы доложили наверх?

Андрей Маркович поднял глаза к потолку и кивнул:

— Доложил. Там озабочены. И очень недовольны!

— Обещали помочь?

Господин Удальцов ничего не ответил, и собеседнику стало ясно — рассчитывать теперь придется только на себя. Очевидно, шеф его со страху наплел хозяевам, что все под контролем. И что люди его справятся сами, что проблема хотя существует, но не стоит выеденного яйца…

— Видимо, следует исходить из того, что материалы, которые этот сукин сын забрал с собой, уже в Большом Доме?

— Скорее всего.

— Кстати, вы

уже побеседовали с негодяем, который работал на Студента?

— Да. — Ноздри майора-отставника нехорошо дрогнули.

— Ну и как?

— Он сначала пытался обманывать, но потом перестал.

— Ненавижу предателей… Что же, во всяком случае, благодаря этой истории мы хотя бы вычислили крысу, торговавшую нашими секретами. Верно?

— Верно. Кстати, он получил за это полторы тысячи долларов!

— Хорошие деньги. Но теперь, наверное, жалеет?

— Уже нет. Он уже ни о чем не жалеет.

Андрей Маркович встал и прошелся по кабинету. Потом сокрушенно покачал головой:

— Сколько крови… Зачем? Почему?

— Это вы у меня спрашиваете? — удивился начальник Службы безопасности.

— Нет, я так, — успокоил его и себя генеральный директор. — Негодяй подтвердил перечень проданных документов?

— Да, к ним попало только то, что назвал Студент.

— Вполне достаточно!

* * *

Конечно, умирать надо красиво. По возможности…

Но не всегда получается.

Денис попробовал зажать рану ладонью, и это не принесло ничего, кроме боли и ощущения острой досады.

Попали все-таки!

Кровь уже не пульсировала, как поначалу.

Вытекая из-под пальцев, она теперь только медленным и неудержимым потоком сползала вниз, по бедру.

Странно, подумал Нечаев. Боль все выходит и выходит наружу, но меньше ее почему-то не становится…

Второго отверстия не было — пуля, догнавшая его на излете, так и осталась где-то там, внутри, в мешанине разорванных мышц и сосудов.

Обжигала, ворочаясь при каждом движении.

Мешала — и не позволяла сосредоточиться.

Что-то следовало немедленно сделать. Что-то важное!

Денис ухватился рукой за холодный, торчащий из стены осколок кирпича и подтянул себя чуть повыше. Движение сразу отдалось в бедре, и развороченную металлом плоть будто полоснули наотмашь казачьей нагайкой:

— Ой, мамочка…

Еще немного, и кровь вытечет вся.

До капельки. Смешно!

Представьте, господа: молодой и красивый опер уголовного розыска медленно подыхает от пули своего же коллеги.

Как бездомная псина. Представляете?

Среди бела дня — под забором, на грязной помойке…

Трудно сказать, в какой момент Денис понял, что в крохотном украинском городишке его давно и со злым намерением ищут.

Может быть, все началось с визита участкового, о котором он узнал от хозяйки. Или со странной встречи, которую вдруг назначил до этого уклонявшийся от расспросов двоюродный брат покойного Ивана Тарасовича. Или с подозрительных личностей милицейского вида, которые, как убедился опер питерского уголовного розыска, лениво покуривали день и ночь напротив парадной Лукашенко.