Последняя ночь
Шрифт:
С т е п а н. А дозорные поставлены?
О с т а п. Стоят. Я сам обошел.
К т о - т о (вдалеке). Стоят. Ха-ха!!
Все переглянулись. Пауза.
С т е п а н. Ну, братья, вы знаете, для чего мы собрались? До крайности дошло, народ изнемогает в непосильном труде, придавило рабское ярмо ваши шеи, под гнетом гибнет отчизна!
Г о л о с а. Гибнет!
Эхо печально: "Гибнет". Где-то закричала сова. Все вздрогнули.
С т е п а н
Насильник
Добро, права, труд, вольности святые;
Как скот, он нас запряг в ярмо, дерет
С рабов своих несчастных по три шкуры…
Да что там шкуры - душу подавай,
Хотел бы он, чтоб отреклись от близких,
От славы стародавней, от отцов,
Честных могил и веры наших предков;
Он требует, чтоб отказались мы
От языка, обычаев и рода,
Чтоб стали все бесправными, как псы,
Напялили чужую, вражью шкуру.
К р е с т ь я и е (большинство)
Да, всюду произвол, насилье, гнет!
Г о р о ж а и е (меньшинство)
Ох, только как ты совладаешь с ними?
О с т а п
На нож должны поднять мы сами нож!
К а з а к и
Нож! Нож!
Крестьяне (одни)
Но сверх ножа нужны и силы,
Иначе вырвут…
К р е с т ь я и е (другие)
Нас же полоснут!..
Крестьяне (третьи)
А где нам взять их?
Горожане (одни)
Если будет горстка,
Раздавят вмиг, а много не собрать…
Г о р о ж а и е (другие)
Вот после этаких забав срезали
Права вконец…
Эхо вдалеке: "Вконец! Вконец! Вконец!"
О с т а п
О том и речь, что малые отряды
Годны лишь для отпора - здесь и там;
Их надо сбить в один кулак могучий!
К а з а к и
Сплотиться надо нам в большую рать!
Сова в лесу: "Го-го!"
К р е с т ь я и е
Всем миром взяться… Правильно!
Г о р о ж а и е
А может,
Уступку сделать кое в чем… Глядишь,
И у врага мы выторгуем малость…
С т е п а н (всплеснув руками)
Да чем еще нам поступаться, чем?
Всем, кажется, уже мы поступились:
Мы отдали наследие отцов,
Паны забрали землю, нажитое
Кровавыми мозолями добро,
И вольности, и труд, и силу нашу,
Так чем еще, скажите, бить челом?
Отдать детей собакам на съеденье?
Сестер и жен псам бросить на позор?
Или швырнуть и душу на потеху?
Да хоть бы все мы отдали дотла,
Хотя б им под ноги легли, - что толку?
Не знает к слабым милости палач;
Лишь силой можем вырвать мы свободу,
Вернуть права и жизнь отвоевать…
Так повелось и
Г о л о с а (сперва одиночные, а затем общим хором) Да! Правда! Да!.. Волков встречай колом…
Лежачего бьет и татарин… Встанем!!
На сцене темнеет, вдали слышны глухие раскаты грома.
С т е п а н Есть, братья, нужды, свойственные всем - И людям, и скотине бессловесной, - Уж так велит и шкура, и нутро.
Кому милы нагайки, и неволя,
И холод злой, и голод, и огонь,
И тяжкая работа на злодеев?!
То знает даже подъяремный вол.
А есть права, что выше нужд вседневных, - Права души, всем людям божий дар И каждому народу дар особый, Так можно ль нам не соблюдать души, Когда в ней воплотился образ божий?
Его запачкать - значит зверем стать,
Нет, хуже зверя… Враг того и хочет!
Г о л о с а
Не быть тому! Души не продадим!
Скорей костьми мы ляжем за святыню!
К о е - к т о и з г о р о ж а н
Лечь ляжем, только не добудем прав,
Ведь у врага бесчисленные силы.
К р е с т ь я и е (большинство)
Вам страшно, да? Вас мучает корысть?!
За сладкий кус готовы на измену?
Нет, коли гибнуть, так уж гибнуть всем!
О с т а п
Или добыть себе права и волю,
Иль всем конец!
С т е п а н
Страшней всего позор!
Какая жизнь в ярме, под батогами?
Г о л о с а
Бери ножи! А вожаком - Степан!
В с е
Степан! Степан!
Что-то завыло. Молния. Гром. В лесу раздался хохот.
С т е п а н Клянусь вам, братья, что ни блеск сокровищ, Ни страстных чувств неукротимый пыл, Ни дружба, ни любовь к родным и близким, Ни страх угроз или смертельных мук Меня свернуть с дороги не заставят, Изменою души не осквернят!
Клянусь отдать я жизнь свою за благо
Ограбленных, обиженных людей!
В с е
На веки вечные Степану слава!
С т е п а н
И вы клянитесь!
В с е (вынимают ножи)
Острым сим ножом!
Иль мы погибнем, или сгинет ворог!
Изменника пусть покарает нож!
Клянемся все!
С т е п а н (вынимает нож)
За волю, за свободу!
Сильный удар грома, молния. Все содрогнулись.
Г о л о с а (из лесу)
Нас обошли! Спасайся, кто может!
Все бросились в разные стороны, исчезли. Степан и Тася тоже побежали вслед за остальными, но скалы и деревья преграждают им путь. Жесты отчаяния.
Кромешная тьма; ее прорезают только молнии да черный зев пещеры начинает светиться.
С т е п а н