Последняя ночь
Шрифт:
— Так, все свободны.
Оперативники дружно устремились на волю, подальше от требовательного ока начальства — зажимая под мышкой секретные спецтетради и уже на ходу извлекая из карманов мятые пачки дешевого курева. В кабинете остались двое.
— Двигайся поближе, студент! Записывай. Значит, на всякий случай нужно вот что сделать…
…Помощник дежурного перевел взгляд с исписанной от руки страницы на ворох разнообразных сводок и запросов, а потом с робкой надеждой опять покосился на Дениса:
— Слушай, а может, ты сам?
Действительно, в душном закутке телетайпной не то что работать — сесть толком было негде. Почти все пространство занимал допотопный агрегат с несуразной клавиатурой, придвинутый к нему вплотную табурет и металлическая полка для хранения служебных справочников и таблиц. К тому же процесс приема и передачи сообщений сопровождался пронзительным треском и грохотом.
Очевидно о том, что прогрессивное человечество на исходе двадцатого века изобрело и использует связь по факсу, телексу и электронной почте в руководстве Министерства внутренних дел пока не догадывались.
— Извини, Леха… Идти надо.
Конечно, Денис мог бы не торопясь «отстучать» составленный под диктовку начальника текст и отправить его по назначению. Запросто! В качестве помощника дежурного он в течение полутора лет раз в четверо суток по графику принимал отдел от сидящего теперь перед ним паренька. Случалось, менялись по необходимости сменами, пару раз выпивали, но… Дружба — дружбой, а служба сама по себе.
— Вот ты как! Зазнался?
— Нет, серьезно…
Недавний сменщик подмигнул Денису, показывая, что шутит:
— Конечно! Скоро и здороваться перестанешь.
В дежурной части к переводу Нечаева в уголовный розыск отнеслись достаточно спокойно: вольному воля, дело житейское, не на курорт напросился. В конце концов, не он первый, не он последний!
— Леха, честное слово… Сутки отдежурил, домой хочется, а шеф не отпускает. Велел еще сегодня обратно в гостиницу тащиться, объяснения отбирать.
— По трупу? — понимающе кивнул собеседник.
— Да, чтоб ее!
Телетайп без предупреждения ожил и с диким шумом начал выцеживать из себя строчку за строчкой. Помощник изогнулся и вытянул шею над серой бумажной лентой.
— Чего там? — пытаясь перекричать допотопную технику, поинтересовался Денис.
— Да ну, ерунда! — отмахнулся помощник дежурного. — Очередная мутотенъ из Главка… Давай сюда свое творчество.
Он пробежал глазами текст:
— Это что такое?
— Информация по месту прописки гражданки Лукашенко. Насчет факта ее смерти, чтобы родственникам сообщили.
— Понял! Это что — на Украину?
— Да, вон адрес!
— Значит, за границу… Слушай, а с хохлами связи может и не быть! И вообще, там теперь, кажется, не милиция называется, а полиция…
Телетайп неожиданно захлебнулся стрекотом и умолк — поэтому последняя часть фразы прозвучала неестественно громко.
— Да ты что? — поднял брови Денис. Он об этом как-то и не подумал.
— Ладно. Я посмотрю в распечатке их номер, попробую выйти. Если не получится — то через Киев, туда нормально отправляем. И пусть у себя разбираются, верно?
— Точно! Леха, нам ведь
— Да я тебе сразу отпечатаю.
— Спасибо. Сочтемся!
— Рад стараться, ваше высокоблагородие!
— Так-то вот, мер-рзавец! — подкрутил несуществующий гусарский ус оперуполномоченный уголовного розыска и гордо удалился из телетайпной.
Через несколько минут он уже перебегал мокрую после ночного дождя мостовую под самым носом у проносящихся в сторону центра автомобилей,
— Простите!
Рискуя жизнью, под справедливо возмущенные гудки водителей-частников Денис все-таки влетел в отправляющийся с остановки троллейбус. Поневоле пришлось впечататься носом в чью-то широкую, упакованную в турецкую кожу спину.
— Осторожнее надо, молодой человек! — проворчал, оборачиваясь обладатель спины. — В конце концов, должна же быть элементарная…
— Простите, — повторил Нечаев.
Возвышающийся над ним прилично одетый мужчина средних лет приготовился было продолжить нравоучительную тираду, но встретившись взглядом с оперативником, осекся и отвел глаза.
Денис тоже узнал его, хоть и не сразу:
— Здравствуйте! Какая встреча…
— Здрас-сте.
— Трудитесь?
— О чем это вы? К племяннице еду, в гости.
— Ну-ну!
Постороннему слуху диалог этот показался бы набором нейтральных фраз. В действительности же оба прекрасно понимали, о чем речь. Ведь меньше года назад, такой же ненастной осенью, старшего сержанта Нечаева связало с нынешним попутчиком нечто более ощутимое, чем простое соседство в общественном транспорте.
Нечто более ощутимое… А именно — холодный, потертый от времени и частого использования металл наручников.
Руководители ГУВД — тоже люди. Причем люди семейные, а значит, имеющие близких и дальних родственников: по отцу, по матери, по линии жены… И вопреки клеветническим утверждениям бульварной прессы, далеко не все из этих генеральских и полковничьих родственников в достатке обеспечены служебным автотранспортом. Так, например, теща третьего заместителя начальника Главка поехала однажды по магазинам прямо как неизвестно кто — на общественном транспорте! Где у нее негодяи-карманники и вытащили кошелек…
То ли действительно вытащили, то ли сама потеряла — неизвестно. Но случилось это, по ее словам, в час пик, как раз на обслуживаемой отделом Нечаева территории. Шефа вызвали куда следует, и вернулся он, сами понимаете, не сказать, чтобы радостный.
Наутро всех сыщиков местного розыска поголовно выгнали в рейд по обслуживаемой территории — совместно с прибывшими на подмогу «городскими» специалистами и огромным количеством переодетых в штатское простых милиционеров.
— Будете у меня, блин, говно месить по автобусным остановкам, пока ноги по самую жопу не сотрутся! — вдохновенно напутствовал начальник отдела свой и не свой личный состав на инструктаже. Дальше следовал мат и в конце — обещание премии за каждое толковое задержание. — Поняли, бляха-муха?