Последняя роль неудачника
Шрифт:
— Ну так как же? — снова поинтересовался старый адвокат.
— Я думаю, следует заметить, что хотя наши умственные способности — врожденные, так же, как и главные свойства характера, но интеллект наш отнюдь не столь неизменен, как характер, а способен развиваться.
— Почему?
— Это обусловлено частично тем, что основа интеллекта — все же физическая, частично тем, что материал его — эмпирический, чувственный, иначе говоря.
Розанов довольно хмыкнул:
— Продолжай.
Юрий Петрович поскреб затылок.
— Ну… Интеллектуальные
— До маразма, ты хочешь сказать? — хохотнул Розанов.
— Я так не говорил… С другой стороны, материал, которым оперирует ум, то есть знания, опыт, объем информации, есть постоянно растущая величина, растущая, впрочем, только до наступления расслабления ума, когда все это исчезает. Возможно, это смешение в человеке неизменного элемента — характера — с элементом, изменяющимся равномерно в противоположных направлениях, и объясняет различие его черт и достоинств в разные периоды его жизни. Скажем, если взять за среднюю продолжительность жизни человека лет семьдесят, то, с учетом предыдущей моей мысли, этот срок уместно было бы поделить на две части: ну, скажем, четыре к трем. И еще непонятно, какая из них больше влияет на другую…
— Ага! — Розанов удовлетворенно потер руки. — То есть в более широком смысле можно сказать, что первые сорок лет нашей жизни составляют некий текст, а дальнейшие тридцать лет — комментарий к этому тексту, позволяющий нам понять его истинный смысл и связность и сделать выводы.
— Ну, — пожал плечами Гордеев, — если вам так угодно…
— Мне угодно послать тебя в командировку.
Гордеев пожал плечами.
— В другой город, — добавил Розанов, улыбаясь.
— Вот как, — пробормотал Юрий Петрович.
— Точнее будет сказать, Юрочка, — Розанов улыбнулся все шире, — я хочу перевести тебя туда на работу.
— Что?!
— То самое, что ты услышал.
Оказалось, что страховое агентство, которое пострадало, но благодаря усилиям Гордеева вывело мошенников на чистую воду, возглавляют два брата-близнеца — племянники главы администрации славного города Химки, а с ним Розанов неплохо знаком.
И пришлось Гордееву ехать в Химки.
…Только ГИБДД мне сейчас не хватало, с тоской подумал Юрий Петрович, вспоминая, что проехал пост буквально несколько минут назад.
А из «мерседеса», в который он врезался, вывалился детина весом килограммов в сто двадцать. С пассажирского места на Гордеева с любопытством поглядывала хрупкая блондинка. Разглядеть, насколько она хороша, Гордеев не успел.
— Ну че, братан, — рванул рубаху на груди водитель, обнажая какую-то татуировку, — башлять будем или в носу ковырять?!
Гордеев любил квалифицировать людей, сидящих за рулем. И сейчас он решил, что определенно имеет дело с психом. Городские сумасшедшие водители от аналогичных пешеходов отличаются только тем, что рулят. Вид имеют нервный и воинственный, любят прижаться вплотную к идущей впереди машине и страшно
Гордеев, не говоря ни слова, обошел «мерседес» и посмотрел повреждение. Вмятина была основательная — на обеих дверцах.
Ну и влип, подумал Юрий Петрович. Вот ведь ирония судьбы, а? Только на днях сам распутывал дела, связанные со странными ДТП, и нате вам. И ведь некого винить — сам же, как какой-нибудь «чайник», во всем виноват.
Водителю «мерса» на вид было лет двадцать пять — двадцать восемь. Определить его социальный статус для опытного адвоката труда не составило. Прибандиченный, как сейчас говорят, юноша. И что же, интересно, дальше?
— Значит, короче так, — взвинчивая себя, сказал пострадавший от наезда Гордеева водитель. — Сам видишь — проблему мне сообразил на пустом месте. Твое счастье — я тороплюсь. Давай потроши бумажник и разбежимся.
— И… сколько же я должен?
— Сколько должен? Сколько должен?! Да ты хоть знаешь, что я тачку только вчера на продажу выставил?!
Тут Гордееву стало уже совсем не по себе, действительно ситуация — хуже не придумаешь, и претензии этого детины обоснованны, хотя…
Гордеев облизал пересохшие губы и спросил:
— Но сколько вы хотите?
Водитель окинул взглядом свою машину и отрезал:
— На два с половиной косаря ремонт потянет… — Помолчал немного и добавил: — Ну ладно, полштуки скинем на бедность. В общем, гони две тысячи, и я поехал.
Нет, он не псих, неожиданно подумал Гордеев, нет, тут что-то другое…
— Две тысячи рублей? — переспросил адвокат невинным голосом.
— Чего?!
— Я говорю, две тысячи рублей?
— Ты… ну ты…
Гордеев не реагировал на то, что ему «тыкает» сравнительно молодой человек, его сейчас волновало другое. Присмотревшись повнимательней, Гордеев увидел, что «мерседес» его визави явно не новый. И тогда он кое-что сообразил.
— У вас машина десятилетней давности, — сказал Юрий Петрович вполне вежливо.
— Чего?! — еще больше вытаращил глаза детина.
— Вы слышали. — Гордеев уже начал догадываться, что происходит.
— Гони две штуки зеленых, урод, иначе…
— Что «иначе»? — с любопытством спросил Гордеев.
На детину его спокойствие, видимо, произвело отрезвляющее впечатление, но, очевидно, у него был некий план, сообразно с которым он и действовал. Гордеев понял это по ходу развития ситуации.
— Значит, так, — сказал детина. — Обойдемся без ментов. Обоим же лучше, верно? На фига нам менты вонючие?
Гордеев молчал, слушал, что будет дальше.
— Вася, — подала голос девушка, — ну что ты так наезжаешь, разве не видишь, какой интеллигентный человек? — Она наконец вышла из машины, и теперь Гордеев и детина стояли по одну сторону «мерседеса», а она по другую. — Может, правда, ущерб не так уж велик? Пусть платит тысячу, и мы разъедемся, ты не забыл, милый, что у нас сегодня еще много дел?