Последняя сказка Лизы
Шрифт:
Когда, проснувшись, я вышла в коридор, первое, что увидела – это серые весёлые глаза Влада.
– Соня засоня, – пропел он совершенно обычным голосом и улыбнулся самой широкой своей улыбкой. – А ты чего в другом номере ночевала?
– Как? – удивилась я, каким-то седьмым чувством понимая, что сейчас можно не бояться. – А ты… Не помнишь?
– Да я свалился как подкошенный, даже перекусить не успел. Голодный, аки стая аллигаторов. Проснулся – тебя нет. Думал, уже кофе внизу пьёшь. А ты тоже только встала!
– Влад! Притворяешься?
При упоминании о кассире глаза Влада вдруг стали наливаться опасной бирюзой, и я, наученная горьким опытом, вдруг отбросила мысль говорить сейчас о том, что не давало мне покоя.
Быстро сказала:
– Я пошутила. Ты храпел. Просто невыносимо храпел. Пойдём пить кофе.
И мы спустились вниз, прихватив с собой разбросанные по комнате печенюшки и окорочка. Влад вёл себя как ни в чём не бывало, ну и я тоже сделала вид, что ничего особенного не происходит. Включилось чувство самосохранения.
Хотя бы потому, что у него до сих пор были все мои деньги, ключи от дома и телефон.
На кухне было всё так же пустынно, но чайник был горячим, а к кофе и сахарнице прибавились тарелки с маленькими круассанами и маслёнка. В дневном свете жуть прошедшей ночи исчезла, остался только лёгкий привкус недоумения. Мы даже с удовольствием позавтракали. И Влад стал самим собой, как прежде, с ним было весело и приятно до головокружения.
Я протянула ладонь через стол, дотронулась до его лба.
– Ты чего?
– Прохладный, – пожала я плечами. – Мне показалось ночью, что у тебя поднялась температура. Как будто ты не в себе…
– И в самом деле чувствовал себя неважно, – признался Влад. – Не хотел говорить, но мне было паршиво. Сейчас всё в порядке.
Я помыла чашки, пока он грузил наши вещи в машину. Притормозила на пороге, натягивая шапку, когда в дом вошёл плечистый высокий мужчина в куртке защитного цвета. На куртке красовался знак «МЧС».
– Здравствуйте, – улыбнулась я. – Вы…
– Я хозяин отеля, – виновато произнёс он, – извините, что не смог встретить. Срочно вызвали по службе. Жуткая авария, всю ночь дыры латали.
– Ничего страшного, – вежливо ответила я. – Кстати, спасибо за круассаны.
– Какие круассаны? – взгляд человека, который не спал сутки.
– Утром. Свежая выпечка. Очень вкусно.
– Я только что пришёл, – опять же устало произнёс хозяин. – И ничего не знаю про круассаны. Если хотите, я верну часть денег за несостоявшийся завтрак…
– Не стоит, – обречённо ответила я. – Всё в порядке.
И в самом деле – по факту мы съели обещанный в прейскуранте завтрак…
Влад закрыл широкие ворота и вернулся в машину.
– Итак, куда мы отправимся сегодня? Кроме усадьбы, тут ещё есть…
Я тихо ответила:
– Мне хочется домой. Поедем домой?
Машина тронулась. Влад пребывал в прекрасном расположении духа. Шутил, как обычно, мурлыкал обрывки
Дорога вывела за околицу. Храм, высившийся над городом массивными куполами, остался за спиной, и я почему-то обрадовалась, когда он скрылся из вида. Отныне этот ни в чём не повинный храм останется у меня в памяти, как точка невозвращения.
Всю долгую и тихую дорогу домой я незаметно разглядывала Влада, ставшего вдруг кем-то незнакомым. До сих пор, стоит мне закрыть глаза, я вижу его именно такого, и пульс учащается.
На его лице – мягкое спокойствие, отсвет розоватого заката от серых снежных заносов по обочине шоссе. На правой щеке, обращённой ко мне, откуда-то появилась ямочка, которая делает его похожим на мальчишку. Припухлые губы и взъерошенные волосы – если бы не двухдневная небритость, я бы дала ему в тот момент лет пятнадцать.
– Вот каким ты был, – мои слова тонут в мерном гудении мотора, настолько тихо, одними губами они произнесены. – В пятнадцать…
– Что? – он немного развернулся ко мне. – Ты что-то сказала? Я не расслышал.
– Сбавь скорость, – торопливо произнесла я. – Ты опять попадёшь на камеры. После прошлой поездки штрафы пришли огромные.
Почему-то я стеснялась признать, что разглядывала его. И… Мой пульс при этом учащался, а дыхание перехватывало. После его вчерашних истерик это казалось чем-то диким и несвоевременным.
– Да плевать на их штрафы, – даже в его голосе чувствовалась подростковая безбашенная дурость.
Он улыбнулся, глядя перед собой:
– Скорость, детка, вот что важно…
Тупая фраза. Влад никогда не говорил мне это пошлое до тошноты «детка». И всё-таки моё сердце опять замерло. На мгновение показалось, что мы оба – и в самом деле дети, тайком взявшие у родителей машину покататься. Когда главное «скорость, детка», а на всё остальное и в самом деле плевать.
Он вдруг повернулся, чтобы, чуть наклонившись, поцеловать меня в щёку.
– Дорога, Влад! – мне стало страшно.
– Остановимся? – хрипло предложил он, и авто и в самом деле резко затормозило.
Влад, торопясь, отстегнул свой ремень безопасности, который словно змея с тихим шипением исчез под креслом. Я хотела возразить, но он не дал мне сказать ни слова. Одной рукой ещё плотнее прижал ремень на моей груди, не давая пошевелиться, другой схватил за шею. Очарование, убыстряющее мой пульс ещё несколько минут назад, резко пропало.
– Мне больно, – выдохнула я прямо в его губы, перекрывшие возможность дышать.