Последняя смена
Шрифт:
–Нельзя. – Строго сказал он. – Атаманом будешь.
–Ну, блин. – Растянул Витя.
Когда вожатый назвал все фамилии, он ещё раз оглядел строй тяжёлым взглядом и заговорил.
–Меня зовут Алексей Андреевич Павлов. Я буду вашим вожатым на протяжении этой смены. Вторая ваша вожатая приедет к нам завтра. Надеюсь, к концу смены мы все станем хорошими друзьями и будем вспоминать эти три недели с теплотой на душе. – Катя взглядом провожала прохаживавшегося туда-сюда вожатого. Как ей показалось, разговаривать спокойно и серьёзно, без «быдла шуточек» ему шло
–А это как? – спросил Витя.
–Кстати Соколов, запоминай. – Вожатый с большим вниманием и трепетом показал, как строиться в две колонны. – По лагерю будете передвигаться подобным строем. Соколов, вставай в хвост колонны и следи, чтобы никто не отстал и не потерялся.
5
Вожатый Алексей вёл ребят строем по дорожке из бетонных плит. Его сапоги издавали странный хруст, соприкасаясь о дорожку.
–Слышь Гаджиев, а у тебя есть нож или травмат? – послышался сзади голос Вити.
–Нету. – Строго отрезал Гаджиев.
–Да что ты врёшь? У вас у всех есть ножи или травматы.
Вожатый привёл отряд к деревянному домику, с красивым крыльцом и большим окном.
–Татьяна Павловна. – Подозвал вожатый мимо проходившую девушку небольшого роста. Кате она показалась очень миловидной. Она обратила внимание на её аккуратно сделанные стрелки. Вожатая, подходя к ним, поправила длинные чёрные волосы и назвала Алексея Андреевича по имени-отчеству. Вожатый Алексей вышел к ней и тихо сказал. – Можешь, пожалуйста, пока за моими пацанами приглядеть?
–Хорошо, но не долго, у меня ещё тоже дел много.
–А когда твои приезжают?
–После обеда.
–Девочки, проходим в дом. – Поднявшись на крыльцо, вожатый пригласил их внутрь.
Внутри в два ряда стояли железные кровати, тумбочки и табуретки. Посреди деревянной стены висела картина с елями. У дальней стены рядами стояли несколько старых шкафов.
–Ну и дыра. – Заметила одна из девчонок.
–Оставляйте сумки и на выход. – Он вышел на улицу, и подошёл к мальчишкам. – Спасибо. – Сказал он вожатой и улыбнулся.
Потом он их привёл к неподалёку стоявшему точно такому же домику и велел всем войти внутрь.
–Сидите здесь тихо. Я сейчас приду.
Когда вожатый вышел, четырнадцати – пятнадцатилетние мальчишки, посчитав, что они достаточно взрослые и самодостаточные личности, приступили делить койки, попутно сопровождая всё это действие матом. Особенно яростная борьба развернулась за койки у окна. Катя, легко улыбнувшись, наблюдала за этим действием. Из окна может дуть, подумала она. А в глубине комнаты наоборот тепло.
–Ты надеюсь ночью не ссышь? – сказал Витя, подойдя к Ярославцеву.
Миша Ярославцев выделялся среди всех своим внешним видом и манерой речи.
–Проблем с мочевым пузырём не имею. – Спокойно ответил Ярославцев. Витя ожидал иную реакцию, а потому продолжил его донимать.
–Просто от тебя мочой воняет.
–Не соглашусь, я регулярно моюсь. – Так же невозмутимо ответил Ярославцев.
–А ты этот костюм снял с покойного дедушки?
–Я бы попросил не говорить так о моем дедушке. И он не покойный, а вполне себе живой.
–А какой, по-твоему, сейчас год?
–2017й.
–А почему ты одеваешься в какое-то старьё? Или твои родители не могут себе позволить купить тебе нормальный шмот? – Засмеялся Соколов.
–Я одеваюсь так, как мне нравиться. Мой ответ тебя удовлетворил?
–Да кого ты можешь удовлетворить?
–Что ты к нему прицепился? – вступилась Катя.
–Слышь Баранова, я с тобой вообще разговаривал? Или это твой парень? – Витя продолжил противно хохотать.
Катя ничего не успела ответить, в домик вернулся вожатый. В руках он держал чёрный мусорный пакет.
–Алексей Андреевич. – Начал Авдеев. – Можно мне сходить во второй отряд? Там моя сестрёнка.
–Нельзя. Они заняты своими делами. Всё с твоей сестрёнкой хорошо. Тем-более это второй отряд, 12-13 лет. Твоей сестрёнке сколько?
–12.
–Вечером, в свободное время сможешь к ней сходить.
Авдеев ничего не ответив, сел на свою койку.
–Во-первых. – Начал вожатый и достал из мусорного мешка пару прозрачных пакетов с застёжкой и дал рядом сидевшему Авдееву белые стикеры. – Сейчас, подписываем стикеры, клеим на телефоны, после чего сдаёте их мне.
–Зачем? – спросил Саша Воробьёв.
–Потому что такие правила.
–А вы не имеете права. – Ответил Воробьёв. – Это наша частная собственность.
–Да. – Поддержала его Женя Шипова.
–Уверяю, с вашей частной собственностью ничего не случится. Ваши телефоны будут храниться в моём домике в сейфе. Вы будете их получать каждый день на 15 минут.
–Это какой-то концлагерь? Или армия? – продолжал стоять на своём Воробьёв. – Ходим строем. Вы разговариваете с нами как с каким-то быдлом. Телефоны на 15 минут в день.
–Повторяю, сдача телефонов – это часть правил. В договорах, которые подписывали ваши родители об этом чётко указано. В случае если вы утеряете имущество, ваши родители не должны будут иметь претензий в нашу сторону. Но если такое произойдёт, вы же скажете не «потерял», а «украли». И ваши родители в первую очередь будут звонить нам, ругаться, что мы не уследили, и будут требовать компенсаций. Поэтому вы должны сдать мне свои телефоны, чтобы пресечь подобные случаи. Я ясно излагаю? И во-вторых, – продолжил он, – разговариваю я с вами как с взрослыми людьми.