Последняя тайна Египта

Шторм Михаил

– Сейчас мы находимся ниже уровня земной поверхности. Нам предстоит подняться примерно до середины пирамиды. До самого ее сердца. Держитесь крепче. Скобы в стенах могут шататься. Не спешите, но и не останавливайтесь. Дима, если что, ты нас ловишь.

Она засмеялась, давая понять, что это была шутка, но Быкову смешно не было. Ему доводилось бывать в куда более глубоких подземельях, но еще никогда своды не давили на психику так сильно. Здесь была своя особая атмосфера. Гнетущая.

Это была не вертикальная, а наклонная штольня, но раза в три круче, чем покинутый коридор.

Без скоб и перекладин в полу по ней было бы невозможно подняться. На середине пути Сабрина свернула в боковой коридор и показала спутникам еще одну пустую камеру, такую же тесную, как первая.

– Комната царицы, – объявила она. – Здесь мы отдохнем перед последним рывком.

– Тут похоронили жену Хеопса? – предположила Норма.

– Нет. Жены и дети фараона покоятся в тех маленьких пирамидках, что прилепились к подножию этой пирамиды.

– Тогда при чем тут царица?

– Петров считает, что здесь находились жены фараона на протяжении сорокадневных странствий души усопшего. На тот случай, если бы они ему понадобились.

– Для секса? – полюбопытствовала Норма.

– В качестве жертв, – сказала Сабрина. – Чтобы умилостивить гневных богов в случае чего.

– Представляю, как бедняжкам было страшно…

– Да, женщинам древности не позавидуешь.

– О женских проблемах поговорите позже, – предложил Быков. – Нужно поторапливаться. Время поджимает.

– И в самом деле! – спохватилась Сабрина. – Внутри пирамиды вредно долго находиться. Я это по себе знаю. Был у нас в одной экспедиции любитель острых ощущений. Он вбил себе в голову, что должен провести в пирамиде ночь, чтобы набраться мистических ощущений.

– И как? – спросила Норма. – Набрался?

– Ага. С избытком. Утром его с трудом вытащили наружу. Он упирался, мысли его путались, он пытался пересказать какие-то видения, посетившие его в усыпальнице. Совсем спятил. Пришлось отказаться от его услуг, а ведь неплохой археолог был…

До Быкова голос Сабрины доносился издалека. Рассказывая, она карабкалась наверх по лестнице, которая теперь стояла торчком. Когда они выбрались в наклонную галерею, достаточно широкую и высокую, чтобы стоять свободно и прямо, Быков сказал:

– Лично я ничего подобного не ощущаю.

– Я тоже, – поддержала его Норма. – Только ноги с непривычки дрожат. Я все-таки ныряльщица, а не альпинист. – Она посветила фонарем на свои белые штаны и ахнула: – Ну и вид! Колени продраны, вся в пыли…

– Пыль веков, – сказал Быков. – Разве ты не испытываешь благоговения?

– Друзья, здесь не место для шуток! – остановила их Сабрина. – Хотите верьте, хотите нет, но в пирамидах лучше не проявлять неуважения к их хозяевам.

– Ты серьезно? – спросила Норма… почему-то шепотом. – Считаешь, что нас кто-то может слышать?

– А ты разве ничего не чувствуешь?

Быков демонстративно скривился и стал озираться, давая понять, что рукотворная галерея интересует его больше, чем рассуждения на потусторонние темы. Стены, освещенные фонарями, были сложены из тщательно подогнанных каменных блоков, а облицовочные плиты свода уложены так, что каждый последующий слой заходил на предыдущий, по принципу черепицы.

– Здесь

были ловушки, – сообщила Сабрина, когда они достигли ровной площадки, где она открыла дверь в сварной решетке, перегораживающей галерею. – Глубокий колодец, который давно замаскировали, и опрокидывающаяся плита в потолке. Наверху было заготовлено столько песка, чтобы засыпать грабителей с головой. Но это еще не все. Есть еще один секрет, о котором мало кто из египтологов знает. Его разгадал Петров…

Подведя товарищей к проходу между глыбами, Сабрина объяснила, что они установлены на специальных пазах, чтобы свободно скользить по каменному полу.

– Сейчас эта система не работает, – сказала она. – Но тысячу лет назад один неосторожный шаг на плиту стоил бы вам жизни. Глыбы или раздавили бы вас, съехавшись, или навсегда закрыли бы вам выход обратно.

– Что-то подобное описано в романе «Копи царя Соломона», – пробормотал Быков. – Я их, кстати, отыскал однажды.

– Где же сокровища? – поинтересовалась Норма.

– Внутри горы, – ответил он. – Не удалось достать. Обвал случился.

После его слов все трое невольно подняли взгляд к потолку, который скрывал сотни тысяч камней, нагроможденных над ними.

– Хочу обратно, – неожиданно произнесла Норма. – Под водой я чувствую себя гораздо увереннее.

– Сейчас пойдем, – пообещала Сабрина. – Взглянем только на главную усыпальницу.

Они проникли в большое помещение площадью около тридцати метров. Свод находился примерно на пятиметровой высоте, так что дышалось здесь легко. Стены были отделаны темным гранитом, лоснившимся и искрившимся в лучах электрического света. Мрачное очарование усыпальницы было столь сильным, что никто из троих не проронил ни звука. Быков взял из вялой руки Нормы фонарь и приблизился к одинокому красноватому саркофагу, установленному у дальней стены.

– Он пуст, – заговорила Сабрина, и голос ее отдался эхом под высоким каменным сводом. – Когда в девятом веке воины одного из халифов ворвались в пирамиду, проломив ее стену тараном, здесь уже было пусто. Ни надписей, ни украшений, ни погребальной утвари, ни самой мумии фараона…

– Куда же все делось? – спросила Норма.

– Это очередная тайна пирамиды Хеопса, – сказала Сабрина. – И далеко не последняя. Как выяснилось недавно, в пирамиде должно быть больше помещений, пустот, чем принято считать. Ко второй погребальной камере ведет узкий вентиляционный ход. Ученые, запустив туда робота с камерой, обнаружили, что отверстие уходит вглубь пирамиды на десятки метров и упирается в гладкий блок с медными ручками.

– А что за ним? – шепотом спросила зачарованная Норма.

– Пока неизвестно, – сказал Быков, тоже читавший об этом открытии. – Тут вообще больше вопросов, чем ответов. Другие специалисты с помощью гравиметра установили, что реальный вес пирамиды Хеопса меньше, чем тот, который определили математики. Понимаешь, что это значит?

– Нет, – призналась Норма.

– Это значит, что в пирамиде есть не открытые до сих пор помещения, например за тем же блоком с медными ручками… Или где-то еще. Может быть, именно там обитает душа Хеопса?