Последняя тайна Консорциума. Том 4
Шрифт:
В этот раз все шло хорошо. Девушка уже видела на экранах свой причал, сложенный до поры переходной коридор и гостеприимно раскрытые фермы и захваты. Лететь оставалось меньше километра. Юми потихоньку гасила относительную скорость. И тут с противоположной стенки отцепился здоровенный грузовой корабль. Захваты раскрылись, он выпал в невесомость и полетел по касательной к выходу из ущелья. Как раз наперерез "Кицунэ", которая в ущелье залетала. Почти параллельные курсы, под небольшим углом — дорого, но не смертельно. Это если в пространстве. А в ущелье, практически внутри порта, когда кругом другие корабли — будет катастрофа.
"Не цепляю" — быстро поняла Юми. — "Он с левой стенки, а я на правую захожу. Разойдемся. Но будет близко…"
А еще если корабль один раз
— Захват! — скомандовала Юми по радио.
— В допусках… — ответил диспетчер. — Есть захват. Выключение!
— Главная тяга — стоп, — ответила Юми.
"Кицунэ" полностью выключила двигатели и повисла на выдвинутых причальных фермах. Через минуту зашевелился переходной коридор. Юми включила внутреннюю связь и вызвала медотсек.
— Доктор, я там ваших не растрясла?
— Никак нет, все плавно было, — ответил доктор. — Что-то случилось?
— Да один придурок чуть мне в борт не заехал, — выдохнула Юми. — Прямо в порту.
— Нас даже не тряхнуло.
— Я рада.
— Когда там коридор подведут? — поинтересовался доктор.
— Уже. Сейчас я связь подключу, прямо из каюты сможете в больницу позвонить. Чует мое сердце, никто никого не предупредил, и вас не встречают. Ох ты ж, мне же выключаться надо…
Юми торопливо застучала по кнопкам — с кораблем после стыковки нужно очень много чего сделать. Связь при этом выключить забыла.
— Нервничаете? — спросил доктор с экрана.
— Злюсь, — призналась Юми. — Сейчас еще с диспетчерами ругаться, объяснение писать, записи с компьютера изымать комиссия припрется. Я никак ни в чем не виновата, но все равно замучают. Потому что положено. "Предпосылка к летному происшествию", надо расследовать.
— Могу вам лечение назначить, — улыбнулся доктор. — От нервов. Записывайте. Ноль пять вина приличного, с доставкой на дом. И доставить должен приличный мужчина.
— Спасибо, доктор, — вымученно улыбнулась Юми.
Выключила связь и откинулась на спинку кресла.
"Как же я задолбалась…" — думала она. — "Как же я задолбалась летать одна!"
***
Был у Юми один страх. Довольно давний, еще до знакомства с Виктором и всех последующих событий. Она боялась, что законы поменяются. Уже несколько лет обсуждалось, какой минимальный экипаж должен быть на космическом корабле. Особенно на транспортниках малого класса, таких как "Кицунэ". По идее космос огромный и пустой, современная автоматика рулит практически сама, реактор и двигатели во время рейса обслуживания не требуют. Но "мало ли что?" Плюс, конечно же, надо "создавать рабочие места" — любимая мантра политиков всех времен. Всё шло к тому, что всяким яхтсменам и туристам разрешат летать как раньше, а если хочешь коммерческий рейс, официальный фрахт и с документами — будь добр предъявить экипаж три человека. Причем с дипломами и лицензиями. Естественно, цены на перевозки от такого поднимутся, но кого это волнует? За все как обычно заплатит потребитель. Вопрос был в другом — а где народ взять?
На Хабе-3 давно подсчитали — очень много кто летает в одиночку или вдвоем. Если их всех перепаковать в экипажи по трое — встанет как бы не половина легких кораблей. А
Это висело над Юми уже давно. Если вдруг что — экипаж ей взять неоткуда. Все знакомые, кто с пилотскими лицензиями, давно сами летают, или на своем корабле, или на хозяйском. Виктор немного умеет рулить, но лицензии нет. Вольфрам — хорошо умеет рулить, но у него не то что лицензии — вообще никаких документов нет. А если закон все-таки примут, летать одной будет нельзя. И тогда придется продать корабль. Потому что на приколе в порту он просто пылесос для денег. В принципе, Юми своими художествами прекрасно себя прокормит. И даже жизнь станет поспокойнее. Но она уже не представляла себя без "Кицунэ". Давняя мечта лететь куда угодно все никак не сбывалась, а подчас грозила и вовсе рассыпаться в пыль. Так что каждый раз возвращаясь в порт Юми старательно пролистывала новости — что там слышно, не изменилось ли чего?
***
А еще приходилось все проблемы решать самой. Везде успевать, всю гору бумаги самой заполнять. И в этот раз что-то вообще пристали. В разговоре восхищались умелым маневром, но в бумажках требовали объяснить "рискованный и непрофессиональный пилотаж внутри порта". Судя по всему, у кого-то из диспетчерской смены сильно подгорали карьерные перспективы, и тамошнее начальство хотело хотя бы часть вины спихнуть на Юми. Пресловутая "солидарность космических жителей" на Хабе-3, конечно, была, но как всегда оказывалось, что своя рубашка ближе к телу. Вполне могло так получиться, что победит не правда, а "звонок другу". И начнется соревнование, у кого этот "звонок" круче. Юми это не устраивало совершенно — её семья и друзья к местной элите никаким бортом не относились. И Виктора нет под рукой. Он бы из всей этой "комиссии по расследованию инцидента" уже веревки вил.
"Кстати, а что бы сделал Виктор?" — подумала Юми.
Сразу вспомнилось, как он гостил у неё, пока учился на курсах по обращению со скафандрами. Юми в одних трусиках сидела на кровати и пила кофе, а Виктор, с расцарапанной за ночь спиной, за кухонным столом сочинял на планшете очередную бумажку — шла война с плагиаторами.
— Понимаешь, — объяснял он. — Средний обыватель — не хороший и не плохой. Ему главное — что лично ему за это будет. Поэтому если есть хоть малейшая возможность прогнуть реальность под себя — он обязательно попробует. Будет врать, изворачиваться, давить на совесть, жалость, гордость, обвинять в стукачестве.
— В стукачестве? — удивилась Юми
— "Ну чего ты сразу заяву, это не по-людски, нормально бы перетерли и все решили" — комичным голосом ответил Виктор. — При этом сами-то при случае все напишут вперед тебя, бегом бежать будут. И еще знают, что писать и куда. Хотя на словах ненавидят "стукачей". Поэтому что?
— Что? — улыбнулась Юми.
— Никогда не жди, что люди будут соблюдать закон. Потому что они не будут. Уж поверь полицейскому.
— И что тогда делать?
— Гнуть свою линию. И фиксировать её на бумаге, — вздохнул Виктор. — Вот моя версия реальности, она правильная, идите все к черту. Никаких сомнений, никаких "может быть". Хороших людей мама с папой учат сперва искать причину в себе. А потом плохие люди этим нагло пользуются. Так что думай о себе.
— О себе, — кивнула Юми.
— А о вот этих вот, — Виктор постучал пальцем по планшету. — Пусть думает закон. Забудь про их интересы. Потому они давно забыли про твои, и никогда о них не вспомнят.
***
Юми просидела с планшетом до поздней ночи. А потом стерла все, что написала, грязно выругалась, и стала сочинять новое заявление. О том, как все было, и как её уговаривали изменить показания, как "оказывали психологическое давление", и кто оказывал, со списком поименно и с должностями. И требованием решить все быстро, потому что у неё фрахт и сборный груз на тридцать семь грузополучателей, и кому-то придется компенсировать неустойку. И оформлять все тридцать семь раз. Честно говоря, последняя угроза казалась ей самой действенной.