Последняя жертва

Маррс Джон

– Ты что-то сделала с волосами? – спросил Джо.

– Нет, – ответила Бекка, внезапно устыдившись того, что усилия, которые она приложила к улучшению своего внешнего вида, оказались настолько заметными. Однако они оба понимали: в том, что касалось внешности, она не могла обмануть человека с фотографической памятью.

Бекка перевела взгляд на плакат, висящий на стене. Она узнала, что до того, как здесь разместился жилой комплекс Боу-Квотер, эти здания принадлежали спичечной фабрике «Брайант и Мэй». Когда фабрика закрылась, они оказались заброшенными на долгие годы, прежде чем стать одним из первых крупных проектов по реновации городских площадей в Восточном Лондоне. Комплекс был заново

открыт в девяностых годах двадцатого века, и теперь здесь размещались 733 квартиры, в которых проживали состоятельные владельцы и арендаторы. За железными воротами высотой в пятнадцать футов, выкрашенными в черный цвет, лежал тихий уголок, словно бы на целые мили удаленный от шума и суеты остального Лондона. Бекка завидовала здешним жителям.

– Квартира шестнадцатая, северо-запад, – сообщил охранник. – Я вас провожу.

– Нет, мы не заблудимся, спасибо, – отозвался Джо и направился на территорию комплекса.

– Ты знаешь, куда идти? – спросила Бекка.

– Когда-то встречался кое с кем отсюда, – объяснил он.

– И кто кого бросил?

– Я – когда бесплатный доступ в зал и бассейн стал значить для меня больше, чем отношения.

Они шли по усыпанным галькой дорожкам мимо аккуратно подстриженных лужаек, цветущих клумб и пруда, заселенного разноцветными рыбками, пока не добрались до более современного здания, выстроенного напротив изначального фабричного корпуса. Бекка набрала на интеркоме номер 16. Женский голос практически сразу же ответил:

– Да?

– Детективы Джо Рассел и Бекка Винсент. Нам нужен Никки Пенн, – сказала Бекка.

– Его нет дома, – ответила женщина.

– Мы все равно хотели бы войти; будьте так добры.

После недолгой паузы щелкнул замок, и Джо с Беккой, поднявшись на один лестничный пролет, увидели нужную им квартиру. Женщина открыла дверь, высунув половину лица.

– Представьтесь, пожалуйста, – попросила Бекка.

– Эбигейл Джонсон, – ответила женщина.

– Вы здесь живете? В список жильцов внесено только одно имя…

– Это квартира моего мужчины.

– Ваш мужчина – это Никки?

Эбигейл кивнула.

– Мы можем войти? – продолжила Бекка, сменив тон на несколько более сочувственный – она поняла, что Эбигейл чего-то опасается. – Мы не отнимем у вас больше нескольких минут.

Эбигейл снова кивнула, и они прошли за ней через прихожую в гостиную открытой планировки, совмещенную с кухней. Яркий свет вливался через раскрытые двустворчатые двери, выходящие в сад, и детективы впервые смогли отчетливо разглядеть лицо Эбигейл. Нанесенный макияж не мог полностью скрыть синяк под глазом, расползшийся на половину щеки, и разбитую губу. Судя по отеку, эти травмы были нанесены недавно.

– На меня напали, когда я шла домой с работы, – сообщила женщина, не дожидаясь вопроса со стороны посетителей. Но при этом она упорно не смотрела им в глаза – отсюда можно было сделать вывод, что она говорит неправду.

– Вы сообщили в полицию? – спросил Джо.

– Не было смысла, я их не разглядела.

Бекка хотела продолжить расспросы и поощрить Эбигейл сознаться в том, что случилось на самом деле, однако сдержалась. Сомнительно, чтобы Эбигейл могла заполучить столько синяков на запястьях, предплечьях и выше локтя просто от нападения хулиганов.

– В чем дело? – спросила женщина, сложив руки на груди. – Никки не сделал ничего плохого.

Никто из присутствующих ей не поверил.

– Вы не могли бы сказать нам, где он сейчас? – попросила Бекка.

– На работе. Он работает охранником.

– Вы не знаете, где он был в понедельник поздно вечером? – поинтересовался Джо.

– На работе.

– У него есть четкий рабочий график?

– Нет, у него заключен договор

с компанией «Оникс билдинг». Они сообщают ему, когда он нужен, и Никки приезжает туда к указанному времени.

Джо поблагодарил ее и направился к выходу. Прежде чем последовать за ним, Бекка достала из своей сумочки визитку и протянула Эбигейл. Та прочла вслух:

– «Центр поддержки для женщин».

Под надписью был указан номер телефона.

– Сохраните это на тот случай, если станет слишком опасно оставаться здесь, – тихо произнесла Бекка. – И поверьте, когда-нибудь это случится. Не затягивайте, иначе будет поздно.

Она сочувственно улыбнулась и увидела в глазах Эбигейл знакомый стыд, хотя стыдиться тут было нечего.

* * *

Выйдя со станции «Монумент», Джо и Бекка не сразу увидели «Оникс билдинг».

Цель их пути располагалась за Лондонским мостом, вблизи от небоскреба «Осколок», самого высокого здания в городе. Яркое солнце отражалось от 11 000 стеклянных панелей «Осколка», но лучи, казалось, растворялись в полукруглом, забранном тонированным стеклом фасаде «Оникса» – цилиндрического здания в семьдесят семь этажей.

Бекка осознала, что с того момента, как они вышли от Эбигейл Джонсон, Джо так и не откликнулся ни на одну ее попытку затеять и поддержать разговор. Он, похоже, обращал внимание на всех, кто проходил мимо них, и в то же время – ни на кого. И хотя Бекка старалась смириться с тем, что именно таков был его неизменный образ действий, ее это в конце концов вывело из себя.

– Ты постоянно смотришь по сторонам, – сказала она. – И когда мы ждали поезда, и сейчас, когда идем по улице. Такое впечатление, что ты в первый раз на Земле и никогда прежде не видел ни одного человека.

– Извини, привычка, – отозвался Джо.

– А чем вы, суперраспознаватели, занимаетесь, когда не смотрите записи с камер?

– Большинство из нас раскиданы по другим отделам. Многих СР можно найти в зоне непосредственных действий – например, во главе команд «за безопасный район», потому что мы хорошо помним лица местных смутьянов. Мы работаем «в поле» во время крупных мероприятий: Ноттингхиллского карнавала, гей-парадов, крупных выступлений в Гайд-парке или на Уэмбли. Если предстоит важный футбольный матч, нас тоже направляют туда. А когда у нас есть свободное время, мы «снапаем».

– А это что такое?

– Просматриваем снимки в криминалистической базе данных в поисках знакомых лиц. Если кажется, будто какое-то лицо видели больше одного раза, начинаем связывать совершенные этим человеком преступления между собой. Это как игра в снап [14] . И чем больше преступлений мы можем увязать, тем больше времени – теоретически – этот человек проведет за решеткой, если мы сможем поймать его. Дико заводит.

Они вошли в вестибюль штаб-квартиры «Оникс билдинг». Внутри здание было таким же мрачным и темным, как снаружи: дубовый паркет, выложенные плиткой стены. За четырьмя широкими приемными стойками сидели девушки, одетые в одинаковые синие пиджаки, с одинаковым макияжем; их волосы были зачесаны назад и туго стянуты в хвосты. По другую сторону фойе, за барьерами высотой по пояс, сделанными из закаленного стекла, стоял Никки Пенн. Джо сразу же заметил его.

14

Снап – карточная игра, в которой нужно собрать как можно больше карт: игроки по очереди выкладывают розданные карты, не зная их достоинств и мастей, и первый, кто крикнет «снап» (что, собственно, означает «выкрик»), когда на столе окажутся две карты одного достоинства, забирает их себе.