Последняя жертва
Шрифт:
Бекка поднялась на три пролета по узкой лестнице. Чувствуя, как под мышками начинают образовываться мокрые пятна, пожалела о том, что не надела сегодня блузку потоньше.
Она остановилась, оказавшись в коридоре перед закрытой дверью. Из-за двери доносились приглушенные голоса. Бекка медлила, не зная, кто и что встретит ее за дверью.
Глава 6
Бекке было не привыкать работать в кабинетах, где царил беспорядок, но здесь ее ожидало нечто новенькое.
Как только она открыла дверь,
Сама она смотрела на одного из мужчин, который, не замечая ее присутствия, изучал свое отражение в зеркальных стеклах солнцезащитных очков. Затем вскрыл пачку лейкопластыря и стал отрывать старый пластырь с мозолей у себя на пятках и мизинцах ног. Бекка сочла его весьма симпатичным, почти красивым. Его темно-каштановые волосы были зачесаны назад и удерживались в этом положении при помощи геля, блестевшего на свету. Кожа у него была бледной, отчего черно-фиолетовые синяки у него под глазами выделялись еще резче.
– Здравствуйте, – нерешительно начала Бекка.
Он поднялся из-за своего стола и направился к ней, так и не обувшись, потом представился:
– Детектив-сержант Джо Рассел. А вы детектив-сержант Винсент? – Протянул ей руку, широко улыбаясь.
Бекка кивнула, понимая, что ведет себя, словно застенчивая девочка-подросток. Краска залила ей лицо, и сержант испугалась, что выдала свой далеко не профессиональный интерес к этому человеку.
Она отметила, что взгляд его ярко-синих глаз – с длинными темными ресницами, за которые она пошла бы на убийство, – ни на миг не оказался направлен ей прямо в глаза. Вместо этого Рассел смотрел на ее лицо в целом, на секунду задержавшись на ее носе. Бекка заволновалась, что из ее ноздрей высовывается что-то, незримое для нее самой, поэтому резко втянула воздух носом. Джо опустил взгляд на свою руку, потом снова посмотрел на Бекку, и она осознала, что так и не разомкнула рукопожатие. Поспешно отдернула ладонь.
– Проходите, мы не кусаемся, – заверил Джо. Зубы у него были такие ровные, что если б он захотел ее укусить, она, возможно, разрешила бы ему.
– Что у вас с лицом? – спросила Бекка.
– Неудачно ударился носом о голову преступника, когда преследовал его. Но в конечном итоге мы его скрутили, так что ничего страшного. Ну, не считая моего лица и ног.
– Я думала, вы работаете только в офисе, как любая вспомогательная команда… Не знала, что вы действуете и на местах.
Ответом
– Вы, кажется, сказали по телефону, что вам нужна наша помощь? – спросил Джо, жестом приглашая ее сесть в свободное кресло, стоящее у его стола. Сам тоже присел и натянул носки и ботинки.
Бекка кратко обрисовала обстоятельства дела, над которым работали они с Нихатом, и упомянула о том, что находилась на станции подземки, где погиб Стефан Думитру.
– И вы хотите, чтобы я просмотрел записи с камер наблюдения вместе с вами? – спросил Джо.
– Разве не этим вы все занимаетесь – смотрите на снимки и пытаетесь распознать знакомые лица?
– Хотелось бы думать, что это далеко не все, – отозвался Джо, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди.
Бекка была достаточно сообразительной, чтобы заметить, что она кого-то раздражает, пусть даже не имея подобных намерений. «В самом деле, – подумала сержант, – насколько тяжелой может быть их работа?»
– Во внутренней сети не было никаких подробностей касательно того, чем вы занимаетесь, – продолжила она, – но у меня сложилось впечатление, что ваш отдел – в некотором роде эксперимент.
Женщина, работавшая за другим терминалом, повернула голову.
– Мы работаем уже шесть лет, так что, полагаю, мы чуть больше, чем просто «эксперимент», дорогуша.
– Поскольку не все представители силовых структур могут мыслить достаточно широко, то нас не всегда понимают в других отделах, – сказал Джо. – Тем хуже для них, потому что процент раскрытия у нас больше, чем у большинства других. Однако в отличие от них мы не ищем славы, чтобы оправдать свое существование. Уверен, что, работая в уголовном розыске, вы постоянно видите людей, которые ставят самолюбие превыше всего, так?
Атмосфера сделалась заметно холоднее, и Бекка внутренне ощетинилась. Она упорно трудилась вопреки всему, что препятствовало ей, и это не имело никакого отношения к самолюбию. И ей не нравилось, когда ее коллег выставляли в черном свете.
– Должно быть, трудно оправдывать свое существование, если никто о нем не знает, – парировала она.
– Вы правы, большинство людей даже не знают, кто мы такие. Если нас переместят в Новый Скотланд-Ярд, мы окажемся на виду, и тогда придется оправдываться за каждое действие. Невозможно делать свою работу, если тебя постоянно критикуют. Так что мы вполне довольны тем, что нас оставили здесь и предоставили заниматься своим делом. А мы делаем его чертовски хорошо.
– Но вам все же нужно отчитываться за все, как и нам – всем остальным.
– То, что мы делаем, – не совсем точная наука.
– А наука тут вообще при чем? Поправьте меня, если я ошибаюсь, но у вас просто хорошая память, верно?
– На лица – да. Если мы вас увидели, уже не забудем.
– Никогда?
– Ну, для разных людей по-разному. Но нас собрали из разных отделов столичной полиции, потому что в наши мозги встроено прирожденное умение распознавать лица – лучше, чем у компьютеров.