Последняя Золушка

Хайд Адель

Прочитав ответ, герцог внимательно изучил бумагу, на которой он был написан; бумага была со специальным напылением, что исключало фальсификацию документа. Тогда герцог проверил, какие ещё есть пансионы, и отправил запросы во все, которые нашёл. Из всех пансионов пришёл один и тот же ответ: «Не обучалась, не числилась».

«Но не может же быть, чтобы леди Тремейн лгала?!» — подумал герцог и сразу же как наяву услышал внутренний голос, который с ехидством произнёс: «А Золушка, значит, может».

Глва 16

Герцог

Берг собрался и поехал в дом графа Селери — выяснить, что же там происходит. Возле дома его встретил конюх, который подскочил и взял коня под уздцы.

— Как тебя зовут, парень? — спросил герцог.

— Меня зовут Гримон.

— А скажи, Гримон, давно ли ты видел своего хозяина? — передавая конюху поводья, спросил герцог.

— Очень давно, — ответил конюх, почесал нос, словно пытаясь вспомнить когда. — Он уже, считайте, полгода из дома не выходит.

— А доктор? — Герцог умел задавать правильные вопросы. — Доктор к нему приходит?

— Доктор? — Судя по всему, конюху даже было сложно вспомнить, когда это было, но, вздохнув, он ответил: — В последний раз был месяца три назад.

Герцог удивился, но никак не прокомментировал.

— А скажи, Гримон, а что хозяйка? — спросил герцог.

— Леди Тремейн? — уточнил конюх.

— Нет. — Герцог потрепал коня по холке, доставая бумаги из седельных сумок. — У графа была дочь, графиня Диана.

Конюх вдруг сжался, подозрительно оглянулся по сторонам.

— Не знаю я ничего, — сказал он, хотя до этого явно собирался сказать что-то другое.

Герцог бросил взгляд на дом. Из окон второго этажа на него смотрели две пары глаз.

— Постой. Как это — не знаешь?

— Не знаю ничего, — буркнул конюх, и, повернувшись к коню, потрепал того по морде. После чего склонил голову и, будто бы что-то говорил коню, почти не открывая рта, произнёс: — Вечером в таверне «Лысый осёл»… — А следом ласково добавил, уже точно обращаясь к коню: — Ах ты ж мой хороший…

Он начал гладить коня герцога между ушей, уговаривая того пойти за ним в конюшню.

«Так, очень любопытно», — подумал герцог и направился к дому.

Не успел он постучать, как дверь распахнулась. В проёме стояла сама леди Тремейн.

— Какая радость видеть вас, герцог! — сказала она, зловеще улыбаясь (или герцогу показалось?), и спросила: — Какими судьбами?

Леди стояла стеной, перегораживая вход. Большая грудь леди была, словно орудия, нацелена прямо в герцога, но главу тайной службы королевства таким было не смутить. Он сделал шаг вперёд, гораздо более широкой грудью отодвинув леди, и, улыбнувшись, ответил:

— Приехал проведать старого друга.

— Граф болеет. К нему нельзя, — недовольно проговорила леди Тремейн, с удивительным проворством для своих форм забежав перед герцогом и перегородив ему вход на лестницу,

ведущую на второй этаж.

— Мне, — голос герцога Берга больше не отличался миролюбивостью, — младшему брату короля и главе тайной службы нашего королевства, можно всё. А уж тем более навестить больного друга. Пропустите меня!

Если герцог надеялся, что леди Тремейн отступит, то он ошибся. Леди раскорячилась на лестнице, перекрыв проход таким образом, что герцог мог только либо пройти по леди, либо вступить с ней в открытое противостояние.

Но герцог Берг не дрался с женщинами.

— Нет! — Леди Тремейн с вызовом посмотрела на герцога. — Вы не пойдёте туда! Дайте спокойно поболеть бедному графу.

Герцог наклонил голову, внимательно посмотрел на зарвавшуюся леди Тремейн:

— А доктора вы к нему тоже не пускаете?

— Да откуда вы… — На лице её промелькнуло злобное выражение, и она кинула взгляд на входную дверь. — Похоже, что у кого-то слишком длинный язык.

Теперь удивился герцог.

— При чём здесь кто-то? Вы забыли, кто я? Пропустите меня сейчас же, не вынуждайте применять к вам силу.

— Ударите меня, герцог? — вдруг игриво спросила леди Тремейн, и в её глазах блеснуло что-то нехорошее.

Герцог сглотнул, понимая, что под «ударите меня» леди имела в виду что-то другое, а не то, что обычно.

— Ну уж нет, — спокойно ответил он и сделал пасс левой рукой.

Между герцогом и леди возникло облачко серовато-белой субстанции, которое впиталось в лицо леди. Она без звука осела на ступеньки.

Герцог, явно прилагая большие усилия (всё же леди Тремейн была женщиной в теле), прокряхтел сам себе, что леди даже в бессознательном состоянии продолжает защищать лестницу…

Оттащив леди и освободив проход, герцог поднялся на второй этаж. Прошёл в комнату графа, где навещал его в последний раз, когда «вывел на чистую воду графиню Диану», но кровать была застелена, и графа там не было.

Тогда герцог стал заходить во все комнаты. Почти все оказались пустыми, только в дальней гостиной он нашёл дочерей леди Тремейн.

— Здравствуйте, юные леди, — улыбнулся герцог своей потрясающей улыбкой.

Улыбка у него была на все случаи жизни. Иногда такая, что люди падали в обморок от страха. Но сейчас ему нужны были союзники.

Лица девушек озарили улыбки, особенно старалась та, то выглядела стройнее, с тёмными волосами. Герцог, как ни старался, не мог вспомнить их имена.

— Не напомните ваши прекрасные имена? — снова улыбнулся герцог.

Девушки представились. Ту, что была попышнее и прихрамывала, звали Анна. Вторую, более сдержанную, — Мария. Мария, несмотря на внешнюю сдержанность, то и дела стреляла глазами.

— А где ваш отчим? — поинтересовался герцог.

— Ну… не знаю, — пожала плечами Анна.