Последствия выбора
Шрифт:
– Эта сволота меня порезала! – неожиданно раздался крик где-то рядом, почти над ухом.
Резкий, неприятный голос чиркнул по ушам, заставив сознание Ройса выплыть из блаженной неги сна.
– Иди мамочке пожалуйся, – язвительно поддел кто-то жалобщика.
И лишь когда слова слетели с губ, подопечный Дартиса осознал, что произнес их сам… Вернее, это сделало тело, в которое перенеслась его душа, стоило только уснуть. Молодой аристократ оказался не готов к тому, чтобы пребывать в кошмаре вторую ночь подряд. Раньше такого никогда не было! И на сей раз творилось нечто странное: Ройс ощущал тело, однако контролировать
– Сам-то кому будешь жаловаться, когда я начну шинковать тебя дротиками? – не остался в долгу пострадавший тип. – Но так и быть, если ты меня хорошо попросишь, я убью тебя быстро, часа за два. Готовься молить о смерти!
– О твоей? Всегда пожалуйста, – любезно согласился пленник знакомым голосом.
И тут Ройсу стало жутко, так как он понял, в чьем теле оказался. Кириано! Его недруг, его телохранитель, его несостоявшийся шурин. Сейчас он стоит привязанный к стволу дерева с мучительно вывернутыми руками, а отнюдь не рыщет по Дампару в поисках несознательного клиента.
– Думаешь, такой смелый, да? – хмыкнул бандит.
– Уверен! – твердо заявил Кириано, горделиво вскидывая подбородок к небу.
Жест был весьма знакомый, вот только Ройсу показалось странным наблюдать его не со стороны, а ощущать как бы изнутри. Он мог лишь восхищаться выдержкой телохранителя, который, не зная ситуации, с завязанными глазами сохраняет присутствие духа и находит в себе силы не показывать страха. А в том, что и высокомерному аристократу, добившемуся первого места в рейтинге АТеРа, страшно, подопечный Дартиса не сомневался. Он чувствовал выступившую испарину и внутреннюю дрожь тела, в которое подселился. Ройс ощущал, как телохранитель пытается высвободить руки из пут, как трепыхается его сердце в груди.
– Ну-ну, – скептически произнес бандит. – Много вас таких было…
– Заканчивай пререкаться с жертвой и иди сюда! – приказал кто-то невидимый. – Мы не успеем до рассвета, если вы и дальше будете чесать языками.
– Повязку с глаз снимать? – деловито уточнил любитель поспорить.
– Желательно. Я вообще просил сделать из этого платка кляп!
Бандиты торопились приступить к ритуалу только на словах, а на самом деле давали жертве время прочувствовать свою беспомощность и запаниковать. Обдумав предыдущие неудачи, фигуры в серых балахонах решили, что надо стараться деморализовать пленников, сломить, а уж потом переходить к физической расправе. Но в данном случае они, похоже, плохо понимали, с кем связались. Из-за непомерной гордости Кириано скорее сам откусит себе язык, чем опустится до просьб о пощаде.
Повязку с его глаз грубо дернули вниз, позволив завязанному кольцом платку сползти на грудь. Ройс получил возможность рассмотреть семь фигур в неизменных серых балахонах, так похожих на вампирские плащи. Вокруг опять простирался темный лес, лишь маленькая полянка была подсвечена магическими огоньками, подвешенными над головами на одной прямой – от алтаря к жертве. Зрелище было завораживающее, но атмосфера не располагала к восхищенному созерцанию.
Все семеро преступников сошлись возле огромного камня и выстроились полукругом. Главарь держал в руках короткий меч вместо ритуального ножа, а его подчиненные достали из одной сумки, брошенной на траву, по связке дротиков и теперь вертели их в руках. Больше не обращая внимания на жертву, они вразнобой затянули не то песнь, не то длинное заклинание.
Кириано,
Начальник тайной канцелярии, незримым духом присутствующий при ритуале, тоже все прекрасно понимал. Уж сколько раз он старался освободиться и поквитаться со своими мучителями! «Просыпайся, Ройс, просыпайся!» – пытался уговорить парень сам себя. Он изо всех сил представлял комнату во дворце лорда вампиров, обстановку в ней, но все напрасно.
Стараясь досадить и помешать похитившим его субъектам, Кириано принялся во все горло вопить бравурную народную песню. Слуха у него не было, зато голос, громкий и звонкий, наличествовал, – он отвлекал, сбивал с мыслей, раздражал. Преступники не прекратили песнопение, но их лица обратились в сторону наглеца. Главарь локтем пихнул типа, стоящего по левую руку, и кивком указал на привязанную к дереву жертву. Так что одна фигура покинула полукруг возле алтаря, приблизилась к Кириано и со злостью приказала:
– Заткнись!
Алани Сьерро смерил подошедшего высокомерным взглядом так, как умел только он. Несмотря на беспомощность, опутывающие его веревки и дыры в пострадавшей с утра рубашке, он все равно смотрелся гордым хозяином положения, а не жалким, испуганным пленником. И вполне естественно, что злобный тип почувствовал себя просто оплеванным! Он размахнулся и от всей души всадил кулак в живот Кириано. Крепкий пресс частично смягчил удар, но парень все равно шумно выпустил воздух из легких и едва не сложился пополам, только веревки не дали согнуться. При этом Ройс тоже испытал спектр не самых приятных ощущений.
Кириано нашел в себе силы ехидно усмехнуться и выдохнуть:
– И это все, на что ты способен? Не впечатляет. Если бы у меня были развязаны руки, я бы вырубил тебя на счет «три»!
Но бандит не повелся на провокацию. Он молча взялся за платок, раньше закрывавший глаза пленника, и грубо пристроил его в качестве кляпа. Похититель пресек отвлекающий их шум, но так и не стер с лица аристократа презрительное, высокомерное выражение. Так уж получилось, что эта маска удавалась Кириано лучше всего. И пусть внутри он испытывал страх, чувство бессилия и злость – снаружи отражалось лишь то, что он желал показать. Воспитание – сильная штука, а в особенности воспитание под руководством самого амбициозного аристократа из числа придворных ренийского императора.
– Вот теперь попробуй покричи, – предложил тип в сером балахоне, разворачиваясь и возвращаясь к соратникам.
Кириано попытался что-то промычать в ответ, но на него до поры до времени перестали обращать внимание. Хор из семи голосов продолжил тянуть нечто заунывное, напоминающее заупокойную молитву. А о том, что имеется еще один очень внимательный свидетель его стараний, телохранитель и не подозревал.
Душа Ройса, ставшая пленницей не подчиняющегося ей тела, впитывала информацию о происходящем, боль и страх. Начальник тайной канцелярии изо всех сил уговаривал себя проснуться, прийти в себя, хотя и не представлял, что он сможет сделать, если это произойдет. Свой рассудок от неприятного зрелища он спасет, но никак не поможет телохранителю. На поиски этой полянки может уйти и полгода, и год, и вся жизнь. Мало ли в мире таких потаенных уголков в лесных массивах!