Последыш. Книги I и II

Мах Макс

— Тогда, я, пожалуй, пойду в библиотеку. — Ольга встала из кресла, оправила платье и, не прощаясь направилась к двери.

— Скажи там кому-нибудь, — кинула ей вслед княгиня Кемская, — пусть заварят мне крепкого чая.

— Мне тоже, — поддержал ее Игорь. — И пусть принесут старки.

— Слушать не помешает? — чуть подняла бровь бабушка.

— Не беспокойтесь, — успокоил ее Игорь и наконец закурил, — я свою норму знаю.

— Хорошо, если так, — усмехнулась женщина каким-то своим мыслям. Впрочем, кое-что все-таки озвучила:

— Ты меня приятно удивил, внук, — второй раз за день констатировала она. —

Похоже, мы тебя недооценили. И это скорее хорошо, чем плохо. Я имею в виду, что ты гораздо лучше подготовлен к предстоящим событиям, чем мы могли надеяться. Но главное, это все-таки не знания сами по себе, а голова на плечах, и она у тебя есть. Ты умный. Быстро соображаешь. Делаешь правильные выводы. Ну и магия, разумеется. Это очень удачно, что ты не обделен магией. Без Дара тебе было бы куда сложнее, со слабым Даром — ненамного лучше. И даже то, что у тебя необычный Дар, говорит в твою пользу.

— Каким образом? — вставил Игорь слово в ее монолог.

— Стихийный Дар указывает на родство кое с кем из твоих великих предков.

— То есть, я не единственный такой? Это не аномалия?

— Нет, не единственный. И это не аномалия. Это редкий, но все-таки известный из истории Дар.

Между тем слуги накрыли для них чайный стол и, удалившись, оставили Бармина один на один с его моложавой бабушкой.

— С чего бы начать? — Княгиня, вроде бы, находилась в раздумье, но Игорь был уверен, что это всего лишь риторический прием.

— Давайте, начнем с моей родни, — предложил Бармин, — а то с Варварой все получилось как-то слишком неожиданно. Знай я к чему готовиться, все, возможно, пошло бы как-нибудь иначе.

— Твоя правда, — согласилась княгиня. — Я просто не ожидала, что Глинские так скоро ринутся в бой.

«Странная позиция, — мысленно пожал плечами Бармин. — А чего же ты от них ожидала? Сама же говоришь, что они упертые. Впрочем, пусть ее! Теперь уже я сам буду контролировать события».

— Тогда, давайте вернемся к родственникам, — предложил Бармин. — Варвара моя родная сестра, а кем мне приходятся Глинские? Князь Нестор неслучайно, наверное, озаботился судьбой Варвары Менгден?

— Ты прав, — тяжело вздохнула женщина. — Глинской была вторая жена твоего деда.

— А я, тогда, чей внук? — удивился Игорь. — Я выходит, тоже Глинским родня?

— Родня, но не прямая, а сводная.

— Тогда, Анна Георгиевна, я совсем запутался, — признал Бармин очевидное.

— У твоего деда, — начала объяснят- княгиня, — графа Карла Менгдена было три жены…

— Высокая смертность, вы не находите? Или у нас разрешен развод?

— С чего ты взял? — удивленно взглянула на него княгиня.

— Ах, вот оно что? — улыбнулась она через мгновение. — Ты меня неправильно понял, Ингвар. Вернее, я объяснила недостаточно ясно. Это были не последовательные браки. У него одновременно было три жены.

— Но полигамия в империи запрещена, разве нет?

— Для христиан, — кивнула княгиня. — Это постановление церкви. Вернее, строгая рекомендация, которую в ряде случаев тоже можно обойти. Гражданские власти в это не вмешиваются, поскольку брак является прерогативой церкви. А вот относительно язычников действует как раз императорский указ. Теоретически для язычников нет ограничения по количеству жен. У князя Владимира — до крещения — их было столько, что даже турецкий

султан его вряд ли превзойдет. Поэтому еще в прошлом веке по согласованию с Первыми из Волхвов император своим указом ограничил число жен у язычников тремя, ну или пятью в исключительных случаях.

— И семь, — добавила, подумав, по особому разрешению императора и волхвов.

«Ни фига себе! — обалдел Бармин. — Официально разрешенный гарем? Совсем местные головой тронулись!»

— Значит, три жены.

Сама по себе концепция многоженства его не смутила. Как любой нормальный мужчина, он не мог, — хотя бы в тайне, — не мечтать на тему «если б я был султан». Но с другой стороны, вбитые в него намертво воспитанием и образованием идеи моногамии не могли не тревожить совесть. Ведь, если у мужчины, три жены, им бедным приходится терпеть рядом с собой официально разрешенных соперниц, да еще и притираться друг к другу, чтобы не превратить семейную ячейку в перманентный бедлам.

— Значит, три жены, — сказал он вслух.

— Три, — подтвердила княгиня. — Во-первых, твоя бабушка Барбара Менгден урожденная княжна Корибут-Воронецкая. Она умерла молодой, но была единственной из жен Карла Менгдена, кто имел право на графский титул. Соответственно, ее сын Сигурд — являлся первым наследником. Второй женой была Елизавета Глинская, родная тетка Нестора — нынешнего главы рода Глинских. Как вторая жена она имела титул ненаследственной баронессы фон Менгден. У нее было две дочери — твои тетки и сын — твой дядя. Ее дочери были замужем, носили другие фамилии и в восстании не пострадали, а сын — дворянин Петр Менгден, — участвовал. Он служил тогда в армии и, как офицер, попал под трибунал. Петр умер на каторге, но у него, по слухам, остались вдова и дочь, однако следы их затерялись, и где они сейчас я не знаю. Ну и третья жена — Марфа Аленкина. Младшая жена. Она по закону носила дворянский титул Менгден. Ее дочь замужем за каким-то шляхтичем в Польше. Связи мы с ними не поддерживаем, никаких прав на титул эта девочка не имеет.

— Полно родни… — покачал головой Бармин. — Глинские, Воронецкие, Аленкины…

— Да, — подтвердила княгиня. — Много. Придется тебе, Ингвар, поднапрячься. Михаил Семенович подготовил на такой случай подборку материалов. Там пять толстых папок и несколько подшивок статей из газет и журналов. И это только о том, что касается твоего деда. Вернее, его жен и детей, потому, что о самих Менгденах мы поговорим отдельно.

— О них тоже есть подборки документов?

— Разумеется. Мы просто боялись, что, не имея необходимых знаний и опыта работы с документами, ты с этим не справишься. Оттого и не спешили говорить с тобой на эту тему.

«Вот же идиоты! — возмутился Бармин. — Сколько времени потрачено впустую!»

— Я понял, — озвучил он очевидное. — У отца тоже было несколько жен?

Предположение, не лишенное смысла, особенно в свете рассказанного ему княгиней.

— У твоего отца было две жены: твоя мать и вторая жена — Маргарета фон Менгден, урожденная Браге. Когда начались аресты она бежала с дочерью в Данию к своим родственникам и позже, едва стало известно о смерти Сигурда, вышла замуж повторно. Полагаю, она с этим мужчиной перед этим жила вместе уже несколько лет. Мы с ними, как ты понимаешь, никаких отношений не поддерживаем.