Пособие по выживанию в сказке

Шеина Александра

— Откуда ты меня знаешь?

На «ты» перешла намеренно, чтобы самой себе доказать, что я могу Ивана не бояться.

— Я знаю все о Лесе. И о его Хранителях тоже.

Ну что ж, и снова все понятно. У меня быстрее язык отвалиться, чем всем вокруг объясню, что никакая я не Хранительница. Пока по крайней мере.

Либо Иван, помимо всего прочего, умел читать мысли, либо у меня было слишком выразительное лицо. Царевич понял о чём я думаю, презрительно дернул губами, хмыкнул и произнес:

— Твою Истинность мы проверим прямо здесь.

— Это как же, интересно? — я постаралась добавить в голос язвительных ноток.

— Я найду способ.

Я недоверчиво фыркнула.

Нет, может и хорошо, что проверку на истинность я пройду в замке. Может, это гарантирует мою безопасность? В конце концов, Максим был настолько уверен, что я не Хранительница, что я тоже в этом уже не сомневалась. Разве только совсем чуть-чуть. Зачем же Ивану держать у себя бесполезный балласт? Может, он убедиться в моей ненужности и решит отпустить? А там уж я придумаю, как захватить с собой Василису, и мы вместе сбежим к отряду Муромца.

Мысли были обнадеживающими, но слишком уж невероятными. Я старалась гнать от себя другой вариант развития событий, при котором Иван просто убьет меня и выкинет за ворота. И тогда в отряд Муромца я попаду уже хладным трупиком, если вообще попаду. А то ведь сгину, даже могилы не останется.

Ой, мамочки….

— И что, прямо сейчас пойдем? — я упрямо поджала губы, стараясь не поддаваться внутреннему страху. Прозвучало довольно грубо, и никому не нужно знать, что поджилки у меня внутри давно танцуют сальсу. Так и до нервного срыва недалеко. Даже странно, что я боюсь его настолько сильно. Может, какое-то колдовство?

— Не торопись, — снисходительно улыбнулся Иван. Он поднял вверх руку и Кикимор за его спиной, испуганно поклонившись, поспешил ретироваться из комнаты. Мы остались втроем. — Твое время еще придет.

— Так чего же тебе тогда нужно от меня сейчас?

Иван отвечать не стал. Тяжелым взглядом окинул насупившуюся Василису и устало выдохнул.

— Ужин вам принесут через пару часов. Василиса, — Царевич посмотрел на девушку и, будь я проклята, если в его интонации и взгляде не прозвучали нотки самой настоящей искренней нежности, — поешь хотя бы сегодня, пожалуйста. Я привел твою подругу.

Я удивленно приоткрыла рот, а Вася разозлилась. Подскочила на ноги и, сжав руки в кулаки, зло выпалила:

— Ты похитил мою подругу, это раз! А два — я лучше умру, чем приму что-то от тебя!

Иван снова тяжело вздохнул и обреченно покачал головой. До этого широко расправленные плечи и горделивая осанка поникли. Мужчина ссутулился и в мгновение ока растерял большую часть своей величественной красоты. Будто бы даже выглядеть стал старше. В глазах снова проявилась жестокость, а светлые широкие брови зло сошлись на переносице.

— Я не буду долго терпеть, Василиса. До нашей свадьбы осталось несколько дней. Советую тебе поскорее принять предложение. Не хочу тащить тебя под венец силой.

— Это поэтому решил зельем приворотным опоить, охальник? — встрепенулась девушка, — Только знай, все равно я Кощея люблю, и ничего это не изменит!

— Вася! — охнула, хватая подругу за локоть. Вот же дурочка, нельзя было говорить Царевичу, что мы в курсе его планов!

Иван прикрыл глаза и сделал пару вздохов, пытаясь совладать с бушующей внутри злостью. Я в это время оттянула девушку подальше, чтобы уберечь ее от возможной вспышки злости хозяина замка: тот уже был на грани. Впрочем, надо отдать Царевичу должное, в себя он пришел быстро. Распахнул, наконец, глаза, одарил нас обеих презрительным цепким взглядом и прошипел:

— Все равно моей будешь, Василиса. А Кощея твоего я самолично на тот свет отправлю.

И вышел прочь из комнаты, с силой захлопнув за собой дубовую дверь, отчего зашатались стены. Вася опомнилась, кинулась

к двери, и снова застучала по ней кулаками, проклиная Ивана и обещая ему все мыслимые и немыслимые небесные кары. А я только стояла, глазами от удивления хлопала и пыталась переварить все, что только что произошло.

Образ Ивана, какой я нарисовала себе во время похода по Лесу, стерся окончательно. После этой сцены мотивы Царевича мне были совершенно непонятны. Я ожидала спятившего безумца, одержимого властью, но где воодушевленные триады о захвате всего мира и всевластии? Где угрозы об уничтожении Леса? Откуда взялась такая забота о Ваське? Да, чего уж там говорить, я была уверена, что Василиса давно находится под приворотными чарами, ведь прошло уже столько времени со дня ее похищения. Если бы она ему была нужна только для того, чтобы захватить Лес, давно бы ее зельем опоил и как миленькую под алтарь увёл. А он терпит. Ждет, когда сама она согласится, хотя и знает, что не может этого произойти.

Я совсем ничего не понимала, кроме того, что Царевич внушал мне самый настоящий ужас. До сих пор тело трусило так, что зубы стучали друг о друга и грозились вот-вот скрошиться.

— Вася, — громко позвала все еще бушующую у двери подругу, — а ты ничего не хочешь мне рассказать?

Девушка запнулась, спустилась по стене на пол, закрыла лицо руками и тяжело вздохнула:

— Много чего, Руслана.

За последующий час, прерываясь на всхлипы и причитания, Василиса рассказала мне много нового. Причем, судя по всему, того, о чем не знали даже её муж и Максим. Оказывается, Иван не просто так позарился на красавицу девушку со значительной родословной. Мы то думали, что нужна ему Вася только для укрепления своего положения и утешения самолюбия, но, судя по тому, что рассказывала царевна и по тому, что я видела собственными глазами, Царевич по-настоящему её любил.

Первый раз Василиса и Иван повстречались еще в детстве. Маленькой царевне родители пророчили царевича из соседней страны в женихи. Обоим было лет по пять, когда их познакомили и, как выразилась сама девушка, заставили дружить. Сначала все было чудесно. Шустрый светловолосый мальчонка с россыпью веснушек на белых щеках очень нравился Василисе. Царевна тоже приглянулась мальчику, да так сильно, что у него-то вопрос с будущим замужеством не вызывал никаких сомнений. Лет в восемь они даже сыграли шуточную свадьбу и поклялись навсегда оставаться вместе. Все изменилось, когда обоим было лет по четырнадцать. Тогда Вася случайно услышала, как Иван приказывал своим слугам забить палками сына конюха, который, якобы, бросил на царевну косой взгляд, а его родителей сослать на каторгу. Незнакомая жестокость друга детства поразила девушку и в один миг перечеркнула многолетнюю дружбу. Василиса устроила публичную истерику и заставила Ивана отменить приказ, а после этого прибежала к родителям и категорично заявила, чтобы больше в их тереме и ноги Ивана не было. Родители Васю любили, а государств со свободными женихами в округе было еще много. Сильно не переживая, Ивана выставили за дверь и запретили впредь появляться.

С тех пор девушка не хотела больше ничего слышать про своего старого друга, но волей неволей приходилось. Года через три она узнала, что родители Ивана погибли на охоте, и в его царстве случился переворот. Сначала все думали, что Царевич тоже умер, но вскоре Васе начали приходить письма с заверениями любви, мольбами о прощении и просьбами присоединиться к нему. Разгневанная царевна запретила слугам доставлять ей письма от Ивана и через пару лет благополучно вышла замуж за Кощея.

— Да уж, — выдохнула я, когда Вася закончила свой рассказ, — жестоко.