Пособие по выживанию

Ветрова Ника

— Все, хватит! — мрачно перебил меня декан чертового факультета. После чего повернулся к ректору и произнес: — Несомненно, бесконечно восхищает ваша демократичность, но в данный момент она совершенно неуместна. Устное согласие невесты было получено мною ранее, студентка этого не отрицает, заключайте брак и давайте покончим с этим.

Мара Ядовитовна перестала улыбаться и посмотрела на декана чертового факультета. Взгляд ее стал крайне задумчивым.

Ректор же попытался возразить:

— Владлен

Азаэрович, при всем моем к вам искреннем и глубоком уважении я не вправе заключать нерасторжимый брак без согласия одной из сторон, в данном случае невесты.

Я подтвержающе кивнула, потому что была целиком и полностью с Вреднумом согласна. В смысле замуж я вообще не хочу!

Владлен Азаэрович внимательно, очень внимательно посмотрел на ректора, и взгляд его не обещал руководству университета ничего хорошего, после чего темно-карие глаза взглянули уже на меня, полыхнули зеленью, и декан чертового факультета очень недобро протянул:

— Значит, нос кривой и грудь волосатая…

Отчего-то вконец перепугавшись, я отступила на шаг, но исключительно порядку ради напомнила:

— И хвост.

Черт явственно скрипнул зубами.

Затем с глухим рыком произнес:

— Хвоста нет, Григорьева.

— Ну не знаю, — я осторожненько отступила еще, — уверенной на сто процентов быть не могу, а поглядеть вы не дали, так что…

Владлен Азаэрович вдруг встал. Плавно, текуче, одним пугающим меня движением. Мы с метлой отшатнулись.

— Студентка Григорьева, поверьте, вам нечего опасаться, — тут же сказал лорд Вреднум.

— А я бы не был так в этом уверен, — прошипел Владлен Азаэрович.

Нахмурившись, я поинтересовалась:

— Это вы мне сейчас угрожаете, да?

И глаза декана чертового факультета вдруг приобрели глубокий зеленый оттенок.

Весь мир перестал существовать!

Весь, разом! Умчались в небытие метла, ректор Университета вредной магии, Мара Ядовитовна… всё. Мы остались в ректорском кабинете одни — я и Владлен Азаэрович с заострившимися хищными чертами лица…

И в звенящей тишине оглушительным грохотом раздался его голос:

— Ты согласишься, Станислава.

— Нет, — ощущая себя тонущей в болоте, покрытом изумрудно-зелеными кувшинками, ответила я.

А зелень вокруг меня стала насыщеннее, и словно гром небесный прозвучало:

— Ты согласна, Стася. Сейчас ты скажешь «да».

— Нет, — проснулась во мне ведьминская вредность, — не скажу.

— Это еще почему? — вдруг прорычал декан чертового факультета.

И я как-то неожиданно даже для самой себя ответила:

— Вы не в моем вкусе.

Небо громыхнуло взбешенным:

— Что?

Наваждение спало.

— Владлен

Азаэрович, — я тяжело вздохнула. — Вы поймите, мы, ведьмы, любим мужчин воспитуемых, а вас, вы извините, конечно, но — хрен воспитаешь!

И весь мир стал зеленым.

Нет, правда — зеленым! Прямо передо мной сверкали зеленые змеиные глаза, а вокруг все просто изумрудным было. И ничего больше. И я бы испугалась, но если честно, вчера, в момент убегания после семейных разборок, страшнее было, чем сейчас.

— Ты скажешь «да», Григорьева! — безапелляционно приказал голос свыше.

— Нет, — упрямо повторила ведьма, то есть я.

— Да! — зло повторил голос.

— Нет, — решила дрожащая я. — К тому же лично я не поняла, вот зачем вам все это надо?

Зеленющие змеиные глаза удивленно моргнули.

— Нет, правда, — продолжила я. — Неужели из-за моего террора чертей в общежитии?! Так, Владлен Азаэрович, я же их не из вредности терроризирую, а исключительно порядку ради, там потом чисто будет.

— Я уже столкнулся с твоим «порядку ради», — прошипел обозленный черт.

— А нечего было запираться! — возмутилась я.

— А нечего было в моих гостей вином швыряться, — рявкнул он.

— А нечего было от семейных разборок под мороком уклоняться! — гнула свою линию злая ведьма.

В этот момент прозвучало деликатное «кхм» и ректор задал вопрос:

— Владлен Азаэрович, у вас вчера неустановленные… э-э-э… гости были?

— Нет, — ничуть не смутившись, солгал декан чертового факультета.

Я невольно посмотрела на лорда Вреднума, сглотнула под его проницательным взглядом и тоже солгала:

— Никаких гостей, — уловила победную усмешку на губах Владлена Азаэровича и мстительно добавила: — Одни полюбовницы.

Улыбаться черт мигом перестал.

— Полюбовницы?! — севшим голосом, да шепотом практически, вопросила Мара Ядовитовна.

— Угу, — подтвердили мы с метлой, и по барабану, что метла молчала. — В количестве двух штук. А может, их и больше было, кто его знает, точное количество выяснить не удалось.

Кое-кто глухо зарычал, и мне, несомненно, влетело бы, но тут несчастная кикимора громко всхлипнула, опустилась на стульчик и простонала:

— Так вот в чем причина ваших неизменных отказов уже третий год подряд… А я… я… — снова всхлип, — искренне переживала о вашей мужской состоятельности, Владенька, а оказывается, вы просто… устали. Да как вы могли?

— Устать? — уточнил декан чертового факультета.

— Изменять мне! — заорала кикимора, тщательно вытирая поганку на носу. — Как вы могли тратить все силы на этих, в то время как я…