Посох. Тетралогия
Шрифт:
— Хорошо, — сказал Курт. — Помогу. Следующий.
Следующей оказалась статная красавица. Ее поклон был невероятно изящен, а просьбы многочисленны. У нее покосился забор. Сломалась калитка. Испортилась прялка. Перебилась посуда. Ведра утонули в колодце. В дымоходе застрял здоровенный чугунный котел. Порвалась почти вся одежда. Вот что на себе — то и цело. Затупились иглы. И много чего еще требовало скорой божественной помощи.
— Мур, ты запоминаешь? —
— Да! Черти бы ее драли! — выдохнул посох.
— Как же ты живешь в таких ужасных условиях? — спросил Курт.
— А я все это вчера устроила, — простодушно ответила красавица.
— Зачем?! — потрясенно поинтересовался Курт.
— Чтоб ты мог показать свою силу и величие! — кланяясь, вымолвила она.
— И для этого ты переломала все у себя дома! — ахнул Курт.
— Я не могла выказать небрежение моему Богу, — ответила красавица. — Мы всей семьей ломали. Я, муж, дети…
— Хорошо, — сквозь зубы пообещал Курт. — Я приду. И покажу! И силу и величие. И все-все починю. Следующий!
— У меня — курица, — заявил следующий проситель после церемониального поклона.
Курта уже не удивляла здешняя манера выражать свои мысли.
— Что с ней? — спросил он напрямик.
— С кем? — вопросом на вопрос ответил проситель.
— С курицей! — не отступал Курт.
— С какой курицей? — пожелал уточнить проситель.
— С твоей! — не сдавался Курт.
— Так у меня их много, — парировал проситель.
— Очень? — ехидно поинтересовался Курт.
— Очень, — с радостной гордостью кивнул проситель. — Я до столька считать не умею, сколько!
— Так чего ж ты пришел? — терпеливо поинтересовался Курт.
— Да я же говорю — курица у меня, — развел руками проситель.
— И что с ней? — вздохнул Курт.
«Спокойно, парень. Ты на работе.»
— С кем? — терпеливо осведомился проситель.
Мур тихонько повизгивал от смеха. Курта так и подмывало ухватить его покрепче и треснуть им бестолкового просителя между глаз. Курт посмотрел на длинную очередь и сжал зубы.
«Я — добрый Бог.» — подумал он, стараясь дышать глубоко и спокойно. — «Добрый. ОЧЕНЬ добрый. Я не буду разбивать ему череп. Выдавливать глаза. Я не стану перегрызать ему горло. Не вырву кишки. Хотя очень хочется. Очень.»
Добрый Бог глубоко вздохнул и постарался правильно задать вопрос.
— Я спрашиваю, что случилось с той курицей, о которой ты говорил? — медленно и чуть не по слогам произнес он.
— Ах, о той?! — обрадовано воскликнул проситель. — А то я и в толк
— Как тебя найти? — спросил Курт.
— Так я ж тут! — удивился проситель. — Зачем искать?
Посох на коленях Курта вновь задрожал от сдерживаемого хохота.
— Как найти твой дом? — вздохнул Курт.
«Я ОЧЕНЬ добрый Бог!» — напомнил он себе. — «Очень. Везет же черным магам! Им не нужно быть добрыми.»
— Ах, дом! — обрадовался проситель. — А то я и в толк не возьму… А найти просто. Третья Левая улица. Дом Черной Курицы. Отсюда недалеко.
— Хорошо. Я помогу, — проговорил Курт. — Следующий…
Просителей было много.
— Мур, ты запоминаешь? — пересохшей глоткой шипел Курт.
— Не беспокойся, не забуду, — ответствовал посох.
Просители сменялись просителями. До самого вечера сменялись.
— Ну и много же людей на белом свете! — устало выдохнул Курт, выслушав и отпустив последнего.
— Много! — согласился Мур. — Кстати, некоторые становились в очередь по нескольку раз.
— Да? — постарался удивиться Курт. — А я и не заметил. Но зачем?
— Не знаю. — ответил посох. — Быть может, для собственного удовольствия. Или для твоего.
Курт только рукой махнул. Ему казалось, что хуже его денгерского ремесла и на свете не сыщешь, а вот поди ж ты — Богам еще хлеще того приходится. И притом ведь нищему босяку, кое-как дергающему струны, хоть иногда хоть что-то да подавали за его работу. Мало ли на свете глухих? А вот сегодня он целый день трудился в качестве Бога — и что-то не заметил никакой платы. Считается, что это он должен всем все давать. Бедные Боги! И как они терпят, бедняги? А может, он неправильно себя повел?
В довершение всех бед Курту захотелось есть — да так, что хоть помирай. Еще бы. Он ведь и не ел ничего сегодня… да и вчера тоже. Какое-то несчастное яйцо и бутылка вина. Даже для человека этого маловато. А уж для Бога… кстати — а где там этот жрец? Его похмелье должно было давно пройти. Вот пусть и добудет еды для своего повелителя. Курт поискал глазами. Протрезвевший жрец сидел неподалеку: смотрел на Воплощенного Бога и ждал приказаний.
— Протрезвел? — спросил у него Курт.