Посольство
Шрифт:
Первое, что ощутил Берт, была сильная боль в затылке – как раз у шеи. Ему показалось, что именно эта мучительная боль заставила его очнуться. Но, едва открыв глаза, он понял, что ошибся.
Он был привязан к стулу многожильным проводом красно-медного цвета так сильно, что провод вонзился ему в тело и нарушил кровообращение. Они поработали и над его лицом – кончиком языка он нащупал выбитые зубы.
Сидя голый на стуле, он видел глубокие порезы вокруг члена и мошонки. Боль от этих ран и заставила его очнуться, хотя
Как он не догадался о существовании такой элитной группы? С превосходством невежд он и Хефте считали, что они одни кружат вокруг своей жертвы и нашли самый удобный случай.
Но с этими людьми, думал Берт, превозмогая боль, он был бы горд служить вместе, не будь они наемниками. На фоне этих профессионалов люди Хефте походили на школьников. Они держали его здесь со вчерашнего вечера, и ни разу ему не удалось увидеть даже краешка лица под лыжными масками или услышать хоть что-нибудь, кроме обращенных к нему слов на немецком – отрывисто и грубо у него требовали информации. До сих пор он даже не представлял себе, что это за люди и какой они национальности.
Это новый тип – наемники без идеологии. Теперь было очевидно, что, привезя сюда из Лондона Мерака и Мамуда, он привел врага прямо к конспиративной квартире Хефте. Сделав первую ошибку и уцелев, Берт совершил следующим вечером вторую, когда зашел в мужской туалет паба «Красная звезда». Там эти профессионалы и накрыли его.
Везде, думал он, стяжатели отстраняют политические кадры. Маммона сменила Маркса: И с какой алчной капиталистической энергией! Он хотел узнать побольше об их происхождении.
Так как он наотрез отказался отвечать на вопросы, допрос продвинулся не настолько далеко, чтобы можно было догадаться о целях врага. Это только показало, что Берт, способный выдержать пытки, – не меньший профессионал, чем они. Может, решил Берт, если он даст им несколько ложных ответов, ему удастся узнать о них побольше.
Правда, зачем ему эта информация, если даже он получит ее? Он не сомневался, что живым его отсюда не выпустят.
Поняв это краем сознания, Берт не испытал никаких эмоций. Его и раньше жестоко допрашивали, но всегда это было под видом законности. Совершив жестокость, эти люди ответили бы перед высшими властями, находящимися под демократическим контролем. Эти же независимые элитные формирования работали круче всех специальных подразделений всех спецслужб, с которыми за долгие годы имел дело Берт.
Он осторожно приоткрыл глаза – на долю дюйма. Дневной свет уже пробивался через окно, и он понял, что находится в маленькой узкой гостиной конспиративной квартиры Хефте в Литтл-Миссендене.
Дневной свет падал на двух мужчин, охранявших его. Один отдыхал или сцал, сжав в руках автомат и откинувшись на спинку деревянного стула. Другой, блондин, как и Берт, курил сигарету и раскладывал пасьянс на маленьком деревянном столике. Оба были в масках из легкой летней ткани.
Уловив легкое движение головы блондина,
Он почувствовал резкий приступ новой боли. Спавший вскочил на ноги и стукнул Берта металлическим прикладом автомата в челюсть. Берт ощутил, как кровь залила его рот.
– Внимание! Как вас зовут?
Кровь струилась по подбородку. Он поперхнулся, пытаясь заговорить.
– Говорите громче! – заорал мужчина.
Четверг обещал быть длинным днем.
Приняв душ, переодевшись, но не выспавшись, Нед Френч появился в канцелярии в четверть девятого и тут же направился в кабинет Ройса Коннела. Как он и ожидал, вторая персона в посольстве уже сидела за столом, пытаясь разобраться с первой пачкой бумаг из корзины входящей корреспонденции.
– Заходи, но у тебя только пять минут, Нед. – Коннел неодобрительно взглянул на заместителя военного атташе. – Этот галстук...
– Расскажи мне еще и о моем галстуке.
– Он подошел бы к другому костюму, – заметил Коннел. – А что касается мыльной пены за ухом... – Он улыбнулся. – Тяжелая ночь?
– Да, и нужно гораздо больше пяти несчастных минут, чтобы все объяснить.
Нед шумно уселся на стул перед столом своего гражданского начальника. Мужчины подождали, пока секретарша Ройса принесла кофе. Почувствовав, что ее присутствие нежелательно, она выскользнула из кабинета, так и не предложив кофе.
– Приступай, – скомандовал Коннел.
– Начнем с человека по имени Энтони К. Риордан.
– Господи!
За четыре минуты Нед объяснил, что произошло с Риорданом: на исходе пятой он вспомнил о предупреждении Джилиан Лэм три дня назад. Они помолчали, потягивая кофе и хмуро глядя в свои чашки. Первым нарушил молчание советник-посланник.
– Что говорит отчет экспертизы?
Нед взглянул на часы.
– Его должны доставить с минуты на минуту. Паркинс сообщит немедленно, не беспокойся.
– Кстати, еще одно дело, – заявил Коннел. – Мы не можем допустить, чтобы шпионы из Спецотдела разгуливали по канцелярии.
– Это неизбежно. Вышвырнув Паркинса, мы получим вместо него другого.
– Нет, если наймем американца.
– О'кей. Но давай подождем, пока не прояснится история с Риорданом. Иначе, подумают, что мы хотим спрятать концы в воду.
– Почему? – спросил Коннел. – Нам нечего прятать. – Он сделал паузу и долго о чем-то раздумывал, его красивое лицо казалось озабоченным. – У тебя все чисто, Нед?
– Как у подозреваемого? – Теперь настала очередь Неда погрузиться в размышления. – Это зависит от того, что ты имеешь в виду. Если тебя интересует, убил ли я Риордана, то нет.
– Исключено, что они прижмут тебя за нападение на водителя?
– Вполне.
– Тогда остается еще одно.
– Что?
Коннел придвинулся к столу и выпил остатки кофе.
– Ну... ты знаешь. Где ты был на самом деле, когда убили Риордана? Если, конечно, это было убийство.
Нед откинулся, улыбнувшись ему хмуро и неестественно.