Поставьте на черное
Шрифт:
Все! – подумал я на улице. Спасибо этому дому, но больше мы сюда не пойдем. Здесь дают поручения и умудряются за них не платить. Пусть себе генерал-полковник Сухарев охраняет Президента без моей помощи, а я как-нибудь обойдусь без генерал-полковника в частном сыске…
Домой я возвращался кружным путем. Но не потому, что опасался слежки (всем, кому надо и не надо, мой адрес был известен). А потому, что решил по пути заглянуть в один приличный гастроном и сделать себе подарок к ужину и к завтраку. Неполучение гонорара – еще не повод к экономии. Не все же мои клиенты – в ранге генерал-полковника, некоторые
Толстый господин, маявшийся у моего подъезда, принадлежал к числу платежеспособных клиентов. Правда, мне еще пару дней назад казалось, что как раз я не принадлежу к числу частных детективов, услугами которых означенный толстый господин воспользуется хоть когда-нибудь. По крайней мере, толстый господин утверждал такое неоднократно.
– Здравствуйте, Яков Семенович, – смиренно поприветствовал меня толстяк. Толстяков новенький «Ниссан» был припаркован тут же, у моего подъезда. Асфальт был усеян окурками «Лаки Страйк», и любой плохонький Шерлок на моем месте моментально догадался бы, что ожидают меня давно.
– Здравствуйте, господин Гринюк, – нелюбезно проговорил я. Пакет с покупками оттягивал руку. – Вы ко мне?
– Видите ли, Яков Семенович… – директор издательства «Время» начал свой заранее заготовленный монолог, который я с удовольствием пресек в зародыше.
– Вижу, господин Гринюк, – ответил я, не дожидаясь многокилометровых объяснений. Все было понятно и так. – Восемь вагонов с фольгой для «Всемирного бестселлера», так? Вы хотите, чтобы я их нашел, так?
Господин Гринюк удрученно кивнул.
– Я прочел в «Книжном вестнике», что вы заранее отказались, но…
– Верно, отказался, – я переложил пакет из правой руки в левую. – Я имею право выбирать клиентов. И не выбираю тех, кто говорит обо мне всякие гадости.
– Я был не прав, – покорно сказал Гринюк. – Готов повторить это публично. Вы – хороший специалист, Яков Семенович. У меня к вам нет никаких претензий. Я согласен на двойной тариф…
– Да в чем дело? – удивился я. – Ладно, милиция отказалась. Но у вас в издательстве штат – дай боже! Дайте задание, пусть ищут. Восемь вагонов не иголка, найдут.
– Хорошо, я объясню, Яков Семенович, – с мученическим вздохом произнес толстый Гринюк. – Черт с ней, с секретностью… Нам дали важный и срочный госзаказ, понимаете? Мы просто физически не можем сейчас ничем другим заняться. А через месяц, когда тираж «Воспоминаний» выйдет, уж точно никому из нас этих вагонов с фольгой не найти…
– Каких… каких еще «Воспоминаний»? – выдохнул я. Мне показалось, что я ослышался.
– Президентских, каких же еще, – равнодушно ответил Гринюк. – Помните, у нас было издание? Теперь выпускаем новое, исправленное и дополненное. Печатать будем в Германии.
– И средства обещали выделить? – тупо спросил я.
– Давно выделены, – сообщил Гринюк, несколько удивленный моим любопытством. – Анатолий Васильевич распорядился, Сухарев. Из внебюджетных фондов. Заказ, бумага, полиграфия – все оплачено.
Я в полном обалдении потер свободной рукой лоб. Среди отрицательных качеств господина Гринюка склонности к мистификациям не наблюдалось. Но тогда, выходит, врал мне Сухарев? Но зачем? Чтобы получить несекретные сведения об издательстве, услугами которого он заведомо не собирался пользоваться?
Что за дурацкую игру со мной затеяли? Хотел бы я знать…
– Яков Семенович, вы в порядке? – с некоторым испугом в голосе осведомился толстый Гринюк. Вероятно, вид у меня был здорово ошарашенный. И немудрено.
– Я в порядке, – машинально ответил я.
– Так вы беретесь?
Наверное, я все еще машинально кивнул, потому что опомнился в ту минуту, когда «Ниссан» директора «Времени» уже уезжал, а я оставался у подъезда со своим пакетом в одной руке и рублевой монеткой в другой. Гринюк хорошо знал о размерах моего задатка и был, я думаю, чрезвычайно доволен, что ему так быстро посчастливилось уломать этого Штерна. Он-то готовился к длительной осаде, а тут…
Делать нечего, подумал я, поднимаясь на свой этаж. Придется теперь еще искать эти вагоны. Но это как раз не беда. Действительно ведь не иголка, разыщем. А вот генерал-полковничью фантасмагорию как прикажете понимать? Для заговора слишком хлипко, для розыгрыша чересчур масштабно. И кто такой, собственно говоря, Яков Семенович Штерн, чтобы над ним решил подшутить сам начальник Службы ПБ? Может, в своем кругу они все – большие шутники: весело постреливают по телефонам, с прибауточками ломают стулья и ловят пиявочек серыми шляпами. Только я не из их круга, вот что. Не генерал-полковник, даже не полковник. Может, у Третьего человека просто такой характер… игривый? Лаврентий же Палыч заманивал девочек в свои апартаменты. Вдруг наш Анатолий Васильевич питает необъяснимую склонность к частным детективам средних лет? Да нет, совсем не похоже. Тогда на что это все похоже? На что?…
Деликатесы, купленные в гастрономе, я пожрал без малейшего удовольствия. Когда башка забита вопросами, обоняние и осязание у меня на нуле. Могу съесть сырую свеклу – и не заметить. Помнится, Наталья моя бывшая в свое время прекрасно пользовалась этим моим качеством и не возилась со стряпней в те дни, когда я погружался в сложные дела. Все равно пойдет не впрок.
Сны свои в эту ночь я толком не запомнил, но, если не ошибаюсь, снился мне сам генерал-полковник Сухарев на балашихинском сходняке. И кличка у него была почему-то не Сухарь, а Ворона. Настоящий же Ворона тоже мелькал в моем сне благообразный, седой, в полковничьей форме. Действие сна плавно перемещалось из Балашихи в Уругвай и обратно, пока я не понял: Балашиха и Уругвай – одно и то же место, только названия разные. Утром я был еще под впечатлением этого великого географического открытия, а потом включил радио – и сразу позабыл обо всех своих сновидениях.
В качестве городской новости N 1 «Эхо столицы» называло ночной пожар в здании крупного информационного агентства. Пожар очень странный: полностью выгорели только две комнаты на третьем этаже. Жертв не было. Другие помещения не пострадали. Как сообщил диктор «Эха», комнаты те занимало в агентстве некое столичное издательство. Название издательства не сообщалось, но я и так его знал. Как и адрес. Именно с этих координат «Тетриса» и начинался мой вчерашний отчет, сделанный для начальника Службы ПБ Сухарева Анатолия Васильевича.