Постчеловек
Шрифт:
Костя с Ляликом мгновение обдумывали услышанное, а затем прыснули со смеху. А вот Филя сидел все в таком же недоумении.
— В смысле? Почему сдувается? Не понял.
— Забей, рыж. Или вон, пусть тебе друзья объяснят. Они ой какие спецы в надувных подружках!
Ляля заржал в голос:
— Кэтька, иди ты в задницу со своими приколами!
— Наклоняйся, — жестко рубанула она и тут же отвлеклась на подошедшую официантку: — Сладкая, принеси мне коктейльчик!
Официантка, которая была не более чем симуляцией прислуги из стандартного
Лялик привычно замахнулся, чтобы в очередной раз шлепнуть ее по булкам, но передумал и расстроенно поник.
Кэт пустила ему в лицо колечко дыма.
— Наконец-то наскучило? — спросила она и затушила сигарету в пепельнице.
— Ага. Первые пятьдесят раз было забавно… но как-то поднадоело. Все равно защита сработает.
— Ничего, недолго тебе осталось страдать…
— Полгода!
— … потом нашлепаешься еще по попам! — успокоила парня Кэт и встрепенулась, словно вспомнив что-то важное: — Кстати, насчет поп! А не пора ли нам девочку на сцену вызвать? В стрип-баре мы или на школьных посиделках?
— Пора! Пора! — загорелись друзья. — Только давай покрасивей, а не как в прошлый раз!
— Тогда я просто пошутить хотела, а сегодня все по серьезному будет! — чуть растягивая слова, заверила Кэтька. По ее отсутствующему взгляду было заметно, что она перебирает в голове танцовщиц. — О, прикольная! Ноги длинные, грудь упругая, попка на месте. Берем!
Танцевальная музыка смолкла, а софиты по всему залу погасли. Заиграла медленная джазовая композиция.
Мощный фонарь озарил сцену, и к блестящему шесту вышла светловолосая танцовщица. Высокие, до бедра, красные лакированные ботфорты со шнуровкой сзади, красные же стринги, полупрозрачное бюстье — это и был весь ее костюм.
Стриптизерша призывно улыбнулась и, послав в зал воздушный поцелуй, очутилась возле пилона. Ухватилась за него ладонью, сделала первый оборот и закинула ногу на шест…
Филя и Лялик, уткнувшись взглядами в сцену, замерли, с восторженным трепетом пропуская через себя каждое плавное эротичное движение танцовщицы.
А вот Костя, которого неслабо так взбудоражили недавние слова Кэтьки о совместных прогулках, на извивающуюся стриптизершу и не посмотрел. Почему-то решив, что сейчас самое подходящее время все выяснить, он глубоко вдохнул и повернулся к подруге:
— Кэт?
Девушка, с лукавым огоньком в глазах потягивая только-только принесенный официанткой коктейль, с неохотой отвлеклась от танца:
— Да, Котик?
— Хочу спросить…
— Спрашивай.
Секундное молчание для того, чтобы еще раз собраться с духом.
— Мы с тобой на самом деле будем только вдвоем тусить? Ну, после моего дня рождения? Или ты это просто так сказала?
— Посмотрим! — натянуто улыбнулась Кэт и кивнула на соседний диван: — Если эти дебилы мне окончательно надоедят, то все может быть.
Это был явный сигнал!
— Кэт, а давай встречаться? — И зачем-то добавил: — Пожалуйста.
Девушка поперхнулась:
— Котик, ты чего несешь? Безалкогольное пиво в голову ударило?
Глядя на недовольную подругу, Костя помрачнел.
— Прости, с дуру ляпнул, — промычал он.
— А знаешь, я ценю твою решительность, Котик, — вдруг улыбнулась Кэтька, — и обещаю, что подумаю и сообщу, если…
Договорить она не успела — танцовщица, повиснув на шесте головой вниз, одним движением расстегнула бюстье и бросила его в направлении их стола. Обнаженная грудь тут же покрылась мелкими квадратиками цензуры…
— Ну не-е-ет!
— Фу-у-у!
Пока парни бурно негодовали, стриптизерша закончила выступление и, покачивая бедрами, удалилась со сцены.
Вновь заиграло техно.
Глава 5–2
— Блин, пацаны, вы как будто в первый раз лайт-стрип смотрите! — задорно удивился Яковлев. Несмотря на недосказанность, слова подруги породили в нем неподдельное воодушевление. — Всегда же цензура была!
— А мне понравилось! Вот бы только еще никто не отвлекал… — скосившись на Костю, Кэтька облизнула сладкие от коктейля губы и снова закурила. — Мальчики, в танце главное не грудь, а красота изгибов и эстетика движений!
— Вот иди и эстетируй… Эстетствуй! — не согласился театрал. — А мы хотим на сиськи попялиться!
Кэт, затянувшись дымом, игриво проворковала:
— Бедный мальчик! Расстроился, что ему не дали на сисечки посмотреть! Ай-яй-яй! Ну хочешь, свои тебе покажу? В реале? — И, когда Лялик растерянно захлопал глазами, язвительно продолжила: — И чего ты на меня вылупился, извращуга? Голенькой представляешь?
— Нет… кхм… Нет, Кэт! Ты чего? — окончательно смутился Лялик.
— Да шучу я! Неужели не понял? — Девушка откинула недокуренную сигарету в сторону, и та растворилась в воздухе. Встала: — Короче, вы как хотите, а я танцевать! Котик, ты со мной?
Яковлев замотал головой:
— Не, Кэт, я же не умею, ты знаешь!
— Знаю! Поэтому и зову! Поржать! — хихикнула она и вприпрыжку поскакала на танцпол. Музыка заиграла чуть громче.
Друзья, неловко переглядываясь, остались сидеть на диванах.
— Кэтька в своем репертуаре. — Филя побарабанил пальцами по столу. — Вечно всех оскорбит, унизит — и свалит довольная. И зачем мы только с ней дружим?
Лялик, до сих пор чувствующий обиду за «эпизод с сиськами», наигранно усмехнулся:
— Подрастешь — узнаешь, зачем дружат с девочками. Хотя вон Кот уже знает!
— Я-то чего?
— Ато я не вижу, как ты на Кэтьку пялишься!
— Как?
— Да черт тебя знает, как… как голодный тюлень на ведро с рыбой! — Театрал засмеялся. — Втюрился, да?