Постельная сцена. Дубль 1
Шрифт:
— Я никуда с вами не поеду. То, что произошло на съемках, было ошибкой: я просто играла свою роль. А теперь, — я решительно обошла помрачневшего Килана, чтобы открыть для него дверь, — покиньте, пожалуйста, гримерную.
Он повиновался. Пошел на выход, гордо расправив плечи. Но не успела я вздохнуть с облегчением, как он остановился.
— Не ври себе, детка, — сказал, полоснув по мне взглядом. — Ты текла как Ниагара. Такое не сыграешь, — и с этими словами вышел наконец в коридор.
Щеки вспыхнули, и я закусила губу, чтобы не застонать от досады. Ниагара? Хорошее сравнение.
Пожалуй, в связи с волнениями позволю себе стаканчик клубничного “Макфлурри”. Надо же заесть все глупости, которые совершила за неполные четыре часа на работе.
Студию я покидала с опаской. Почему-то думалось, что все уже знают, что новенькая переспала с главным актером при первом же знакомстве. Но съемочной группе и другим актерам рангом поменьше не было до меня дела — разве что нагнал Джонни и сообщил, что завтра предстоит переигровка постельной сцены с Киланом. Замечательно!
Весь довольно долгий путь домой я занималась самоедством. Настолько ушла в самокопание, что даже забыла про обещанный себе стаканчик клубничной радости. Небольшая, почти крошечная квартирка, которую снимали мы со Спайком, располагалась на третьем этаже довольно старого дома. Но соседи были тихие, район благополучный, и до станции метро рукой подать, потому я рьяно держалась за договор аренды.
Стоило открыть дверь, как из темноты мне навстречу бросился серо-черный комок ярости. Я отмахнулась от Спайка сумкой, защищая свои щиколотки, второй рукой призывно замахав пакетиком “Вискаса”, купленным в ближайшем супермаркете. Откупные за долгое отсутствие приняли якобы с неохотой.
Кухонька была совсем небольшая, но яркая и уютная благодаря желтому гарнитуру. Пока я мыла утреннюю посуду и строгала себе салат на ужин, чувства успокоились. Я убедила себя в том, что ничего плохого не произошло. Мы с Киланом взрослые люди, не обремененные отношениями, давно не девственники. Просто мужчина и женщина, которые попали в довольно пикантную ситуацию при первом знакомстве.
Даже злость на Килана пропала. Обдумав ситуацию в целом, я ощущала себя глупо. Все между нами уже произошло, а я начала строить из себя обиженную недотрогу. Это вместо того, чтобы поговорить, прояснить ситуацию… Ну или как он там сказал? Покувыркаться спокойно себе в удовольствие.
Как, кстати, мне и предлагали. В отеле “Плаза”!
Тут я вспомнила, как пульсировал во мне твердый член, как я сжимала его изо всех сил и хриплый шепот: “Сильнее…”
Ду-ура.
Придя к этой неутешительной оценке своих умственных способностей, я пошла в душ. Второй раз за день пыталась смыть с себя наваждение по имени Килан О’Брайт, но эта звезда твердо засела в мыслях. Стоило закрыть глаза, как я видела насмешливый взгляд и соблазнительную улыбку.
Стоя под тугими струями прохладного душа, я заставляла себя дышать размеренно, старалась успокоиться. Неудовлетворенность пульсировала тугим комком внизу живота, крутила внутренности, пробегалась дрожью по телу, по тем местам, которых касался он.
И тут меня осенило. Дело же не в Килане. Проблема во мне. Когда в последний раз у меня был секс? Два месяца назад, может, чуть больше? Во время той сцены любая бы на моем месте
И что делать? Не бывшему же звонить. Как показал мой опыт, хочешь, чтобы вышло хорошо, сделай все сам. Правда, никогда не применяла эту мудрость к сексу.
Все еще не открывая глаз, медленно, словно боясь напугать саму себя, я подняла руку, обхватила грудь у основания. Обвела, надавливая, линию ареолы большим пальцем. Сжала сосок между пальцами, стараясь повторить прикосновение Килана.
Вот бы еще повторить там, внутри… Рука сама собой скользнула вниз, безошибочно находя пальцем уже — или все еще? — налитый кровью клитор. Прикосновение к нему было, как всегда, приятно, но сразу чувствовалось, что тело уже успело попробовать совсем другого удовольствия и теперь жаждало его возвращения. Я хотела член, и с этим надо было что-то делать.
Члена у меня в квартире не водилось, так что я продолжила. Пальцы медленно гладили клитор, иногда обходя его с двух сторон, с каждой секундой ускоряя темп. В моих абсолютно развратных мыслях, не я, а именно Килан ласкал меня, мучая, дразня, неторопливо подводя к финалу.
Я снова была на съемочной площадке, снова таяла от его взгляда, горячих поцелуев и уверенных прикосновений больших ладоней. На этот раз на площадке были только мы, и никто уже не мешал нам завершить начатое.
Последние, самые быстрые движения, и я выгнулась дугой, утробно простонав и сотрясаясь мелкой дрожью. И не сразу осознала, что все еще нахожусь в своей съемной квартирке, под душем, предаваясь мечтам о том, от чего сама же и отказалась.
— Ну дура ведь, — сказала я поджидающему в коридоре Спайку.
Кот согласно мяукнул и побежал на кухню. Вздохнув, я поплелась за ним.
Глава 4
— Мира, сделай одолжение, не вертись! — Ванесса осуждающе посмотрела на меня своими зелеными, как у многих рыжих, глазами.
В отличие от Килана, у нее не было и намека на малахит — скорее, зеленый чай или матча. Кстати, о Килане.
— О’Брайт уже на площадке? — поинтересовалась я, застыв восковой фигурой в ожидании, пока Ванесса нанесет на меня сотый слой грима.
— Не знаю, его гримирует Ричард, — проворчала она, с прищуром оглядывая результат своего почти получасового труда. Постельная сцена предполагала натуральный макияж. Как оказалось, его нанести намного сложнее, чем маску женщины-вамп.
А у меня сегодня просто отличный день! Во-первых, я плюнула на диету и съела “Макфлурри”, мое любимое лакомство. Целых пять ложек. Во-вторых, мы отсняли сцену в парке со Сью, которая сорвалась вчера. Я настолько вошла в роль, что даже забыла, что идет съемка. Кажется, Ален и Джонни были довольны моей Кэссиди.
И теперь предстояла последняя сцена. Постельная. С Киланом О’Брайтом.
Снова.
На этот раз Килан уже сидел на кровати, когда я пришла. Совершенно голый и абсолютно невозмутимый. На бедрах у него лежало одеяло, но прикрывало оно так мало, что я видела черные волоски и узкую белую полоску кожи, где солнце не пробивалось сквозь плавки, в которых он загорал. На меня О’Брайт глянул лишь мельком и небрежно кивнул.