Посвящение в герои
Шрифт:
Зорко следя за бандитами, майор в то же время не упускал из поля зрения и то, что происходило на другом краю рощи. Он увидел, как первые двое верблюдов поднялись с земли и двинулись прочь, в ту сторону, где осталась ждать Настя. Отведя животных на сотню метров, ведший их человек вернулся и стал поднимать еще одну пару «кораблей пустыни».
«Молодец Шариф, работает, — подумал майор. — Правда, если он соберет достаточно верблюдов, а наши еще не будут готовы на них садиться, не возникло бы у него соблазна тихо слинять… Ведь он понимает, что стрелять мы не станем. Да, есть такая опасность, слишком доверять
Тут майор заметил, что от того места, где лежали моряки, отделились две фигуры и направились к сомалийцу. «Ага, догадался капитан, отрядил моряков вроде как на помощь Шарифу», — понял Лавров.
Действительно, Анисимов, когда увидел, что Шариф отвел в сторону от лагеря первых верблюдов, подумал то же самое, что и Лавров, — что сомалийца с ними ничто не связывает и он вполне может взять свое слово назад. Тогда он попросил моряка, которого освободил первым (это был Костя Мельников) проследить за «женихом». Костя взял с собой Куликова, и они направились вслед за Шарифом.
Сомалиец как раз отвел в сторону вторую пару верблюдов и стоял в нерешительности — возможно, как раз думал о бегстве. И тут он увидел подошедших моряков.
— О, Коста! — воскликнул он, широко улыбнувшись. — Рад тебя видеть живым и свободным!
— А я вот не очень рад с тобой встретиться, — отвечал механик. — Я уже знаю, что ты оставил Настю в деревне. Хочется теперь узнать, что с ней стало. Смотри — если узнаю, что ты с ней плохо обращался, могу и рассердиться.
— Что ты, что ты! — возмутился сомалиец. — Настя здесь, сторожит верблюдов. — Между прочим, только двое принадлежат твоим друзьям, а еще двоих дал я. Если бы не я, мы бы не смогли вас догнать и освободить. Так что это Шариф помог! А Настя тебе расскажет, что Шариф с ней очень хорошо обращался!
— Ладно, посмотрим, — пообещал моряк. — Ты пока давай, веди остальных верблюдов. А то на твоем участке фронта задержка выходит.
Действительно, к этому времени уже все пленники были освобождены и присоединились к Мельникову и Куликову, а большая часть верблюдов еще оставалась в лагере. Шариф бросился наверстывать упущенное. Вдвоем с Анисимовым они привели еще четырех животных и поспешно отправились за следующей партией.
Однако спешка редко приносит положительные результаты. Если до этого Шариф действовал неспешно, уговаривал каждого верблюда встать, и в результате ни одно животное не издало ни звука, то теперь, видя, что его ждут, он не стал тратить время на уговоры, а просто потянул очередного верблюда за уздечку, рывком поднимая его на ноги. Недовольное животное взревело. В тишине спящей саванны этот звук прозвучал так же оглушительно, как рев мотоцикла, лишенного глушителя, в городском квартале. Сразу несколько бандитов подняли головы, оглядываясь по сторонам.
Медлить было больше нельзя. «Тихий» этап операции закончился. Лавров и Горшенин, не сговариваясь, открыли огонь по бандитам.
— Отходите! — крикнул Лавров Анисимову, заметив, что капитан хочет присоединиться к ним. — Уводи людей к Насте! Мы прикроем!
Услышав команду майора, Анисимов, уже не деликатничая, схватил под уздцы сразу шестерых верблюдов и потащил их в сторону от рощи. Так же поступил и Шариф, но менее
Между тем Лавров с Горшениным уже вовсю вели бой. Первыми очередями они уложили на месте шесть или восемь бандитов. Но остальным не потребовалось много времени, чтобы проснуться и понять, что происходит: укрывшись за мешками, за стволами пальм, члены группировки открыли стрельбу по разведчикам. Пока их огонь был беспорядочным и малоэффективным — бандиты еще не разобрались в обстановке, не поняли, что им противостоят всего два человека. Надо было держать их в неведении как можно дольше. А для этого было необходимо часто менять позицию.
Так разведчики и поступили. Швырнув в бандитов две гранаты, они начали отступать к холмам, причем двигались не прямо к тому месту, где оставили Настю с верблюдами, а стали забирать гораздо севернее.
Поднявшись на гребень ближайшего холма, они услышали в бандитском лагере злобные крики: видимо, Омар обнаружил пропажу пленных, а также большей части верблюдов. Вслед за тем из рощи появились черные тени, устремившиеся вслед за разведчиками.
— Беги прямо в лагерь! — скомандовал Лавров напарнику. — Пусть все собираются и будут готовы к выходу. Я уведу их на север, а потом постараюсь оторваться и добежать до вас. Ждите меня и будьте наготове!
Горшенин скрылся в темноте, а майор, выпустив по приближавшимся бандитам две очереди, направился в другую сторону.
В течение следующего часа Лавров, отстреливаясь, продолжал отходить на север. За это время он израсходовал два рожка и начал третий. В сумке остался последний рожок и еще две гранаты. Несколько раз бандиты пробовали зайти ему с флангов и взять в кольцо, но он всякий раз вовремя замечал их маневр и отходил.
Тут вступил в действие новый фактор: стало светать, ночь подошла к концу. Это было на руку преследователям, которые и так уже разобрались, что с ними ведет бой всего один человек; теперь, при свете дня, легко могли его окружить. Майор понял, что надо уходить.
Он прекратил стрельбу, достал из подсумка обе гранаты и положил их рядом. Потом стал внимательно следить за передвижениями бандитов. Спустя несколько минут они заметили, что их противник прекратил отстреливаться. Из этого они должны были сделать один из двух выводов: либо враг убит, либо у него кончились патроны. Но в последнем случае он попытается уйти, а значит, надо спешить. Видимо, предводитель бандитов так и решил, потому что раздалась короткая команда, и трое бандитов, вскочив, бросились прямо к тому месту, где лежал майор.
Точнее, там он находился пять минут назад, когда еще вел стрельбу. Но с тех пор Лавров успел переместиться на двадцать метров в сторону, увеличив сектор обстрела. Когда трое нападавших появились на гребне холма, совсем недалеко, он метнул одну из гранат. А затем изо всех сил кинул и вторую — уже в основную группу нападавших. Смотреть на результат было некогда — вот теперь и правда следовало бежать. Майор вскочил и изо всех сил помчался на юг, в ту сторону, где его должны были дожидаться товарищи.