Потемкин
Шрифт:
Причиной подобного отношения к Потоцкому были не только его политические взгляды. Екатерина и Потемкин довольно ровно общались с людьми разных воззрений. История о том, как Потоцкий описывал римскую стать двух царей Дакии со связанными руками, добавляя при этом: «Мне нравится видеть монархов в таком положении, связанных», — конечно, не прибавила ему во мнении русской императрицы. Но взаимная неприязнь зародилась гораздо раньше, еще в 1776 году, когда Потоцкий приезжал в Россию просить об ограничении полномочий Постоянного совета — детища петербургской дипломатии. Его нарочитое сближение с наследником Павлом, его оскорбительные отзывы о Екатерине и фаворе Потемкина положили начало тому отвращению, которое последние питали к маршалу долгие годы.
Приехав в Киев, Потоцкий вел двойную игру, желая получить согласие на реформы и в то же время противясь русско-польскому союзу.
Однако, несмотря на «особое мнение» Потоцкого, весной 1787 года, во время пребывания Екатерины в Киеве, сложилась уникальная ситуация, когда различные политические силы в Польше были склонны к сближению с Россией. Потемкин стремился воспользоваться такой благоприятной обстановкой для заключения русско-польского союза. Григорий Александрович лично и через Безбородко постарался убедить Екатерину в выгодности подобного альянса [1101] . В то же время, используя свое влияние в кругу польских магнатов и родственные связи с Браницким, князь приложил усилия, чтобы склонить старошляхетскую оппозицию к сотрудничеству с королем в вопросе о союзе [1102] .
1101
Лопатин В. С. Потемкин и Суворов. С. 102.
1102
Kalinka W. Ostatnie lata panowania Stanislawa Auguasta, Krakow, 1891. Cz.2. S. 11.
Если взглянуть на карту Европы до второго раздела Польши, то становится понятным, почему провиант для русской армии удобнее было заготавливать на территории польской Украины, оттуда же его можно было быстро доставлять к театру военных действий. Недавно присоединенные к России южные территории развивались быстро и к началу войны уже были способны прокормить себя, но им еще не по силам было снабжать большую армию.
В Коронной Польше находились огромные имения самого Потемкина, насчитывавшие 70 тысяч крепостных. В этих владениях заготавливался лес для нужд армии, столь необходимый при осаде крепостей. Именно на польские земли легче было выводить войска на зимние квартиры. В преддверии войны Потемкину представлялось важным получить в тылу союзное государство.
Екатерина настороженно отнеслась к идее альянса с Польшей, выставляя на вид князю внутреннюю нестабильность последней. Переменчивость политических настроений аристократических группировок смущала императрицу. Но имелась и другая причина, по которой Екатерина хотела уклониться от союза с Польшей. Трудно было ожидать от Австрии, альянсом с которой Екатерина очень дорожила, доброжелательного отношения к появлению в составе антитурецкого блока, нового члена, претендовавшего на значительные земельные приобретения.
Подтверждением недовольства Вены возможностью русско-польского союза стала активизация проавстрийской группировки, которая выступила против сближения с Польшей. Президент Коммерц-коллегии Воронцов и управляющий Дворянским и Государственным заемными банками Завадовский обратили выпады лично против Потемкина как главного инициатора намечавшегося альянса. Несколько мягче их, но в значительной степени под влиянием Австрии действовал и Безбородко.
Воронцов в течение двадцати лет управлял российской торговлей. Императрица и Александр Романович испытывали друг к другу взаимную нелюбовь, поскольку переворот 1762 года, возведший Екатерину на престол, прекратил фавор семьи Воронцовых у Петра III. Их сотрудничество напоминало отношения Екатерины с Н. И. Паниным. Сходство усиливалось еще и тем, что Александр Романович, как и Панин, был проводником идей дворянского либерализма и ограничения власти самодержавного монарха.
При дворе Александра Романовича называли «медведем», говорили, что он действует «для своих прибытков», мало чем отличаясь от отца, знаменитого мздоимца Романа Большого Кармана [1103] . Человек неуступчивый, медлительный и методичный, Воронцов обладал феноменальной коммерческой хваткой и умел выжимать
1103
Знаменитые россияне XVIII–XIX веков. СПб., 1996. С. 35.
1104
Удовик В. А. Символ веры А. Р. Воронцова // Воронцовы — два века в истории России. Материалы научной конференции. Владимир, 1992. С. 9.
Вторая по значению и сборам таможня находилась в Архангельске — старом порте, через который проходили большие потоки грузов из северных губерний России. В 1784 году в Казенную палату Архангельска советником по таможенным делам был переведен из Вологды другой протеже Воронцова — родной брат А. Н. Радищева Моисей. Александр Романович установил новый порядок занятия должностей: на места отправлялись только те чиновники, которые прошли стажировку в Петербургской таможне и получили личную рекомендацию Даля [1105] . Это позволяло исключить возможность попадания на таможни «чужих» ставленников. Излишне говорить, какой простор для злоупотреблений открывал подобный принцип.
1105
Скепнер Л. С. А. Р. Воронцов и М. Н. Радищев // Воронцовы. С. 9. 125.
Лишь одно обстоятельство портило прекрасно построенную Воронцовым пирамиду. На Юге России в результате присоединения новых земель образовался целый регион, выпадавший из-под бдительного контроля президента Коммерц-коллегии. Конечно, с чисто формальной точки зрения Новороссия, а затем Таврида тоже должны были в вопросах торговли подчиняться Александру Романовичу, но фактически этого не происходило. Постоянная военная угроза ставила наместничество Потемкина в особое положение: все управление, как военное, так и гражданское, здесь сосредоточивал в руках генерал-губернатор. Кипучая административная деятельность светлейшего князя не оставляла простора для чужого вмешательства, тем более контроля чиновника, который по «невидимой субординации» стоял неизмеримо ниже тайного мужа императрицы. За годы своей службы Воронцов посетил с ревизиями 29 губерний, но не наместничество Григория Александровича.
Кроме того, Воронцов и Потемкин совершенно по-разному смотрели на суть налоговой системы. Александр Романович вел борьбу с контрабандным провозом товаров через границы империи, с недоплатой купцами таможенных сборов. В годы его президентства эти сборы с пограничных губерний неуклонно возрастали. Однако интересы казны не всегда совпадают с интересами развития торговли. На вверенных Потемкину землях с целью их скорейшего хозяйственного освоения налоги с поселенцев на 15–30 лет были отменены [1106] . Наоборот, государство предоставляло им денежные займы, практически не возвращаемые, строило дома, снабжало землей, скотом и птицей [1107] . Для развития торговли французские, итальянские и греческие коммерсанты, осваивавшие новый рынок, почти не платили таможенных сборов. В таких условиях легко было обвинять светлейшего князя в том, что новые земли не приносят дохода, а выделенные деньги вылетают в трубу. Но именно такая политика позволила заселить и развить край в короткие сроки, а также заложить основы широкой торговли Крыма и Новороссии со всем Средиземноморским бассейном.
1106
Бумаги. С. 26.
1107
Лашков Ф. Князь Потемкин-Таврический… С. 9.