Потерянная любовь
Шрифт:
– Чем? Достанешь из кармана лекарство и вколешь мне по доброте душевной? Чем ты можешь мне помочь?!
Девушка какое-то время топчется на месте, что-то сжимая в руках.
– У меня есть Литаниум, - тихо отвечает Джанин и кладет мне на грудь белую коробочку с заветным лекарством.
– Откуда он у тебя? Как такое может быть?
– Я собрала лекарства со всех окружных домов, как и припасы, и все, что может мне помочь…Выжить…
– Прожить чуть дольше, чем А-2 сожрет тебя.
Джанин скривилась, но не отвернулась.
– Да, прежде чем этот вирус
И никто не хотел. Все человечество не желало этой эпидемии.
– Я отдам тебе его. Правда, -Джанин снова отходит от кровати, словно я могу силой ненависти убить ее. –Отдам Литаниум, забирай, отнеси тому, кому оно действительно нужно.
Она ни в чем не виновата. Ни она, ни я, ни миллиарды людей, погибших в первые месяцы после начала эпидемии. Просто А-2 случилась с нами со всеми. Случилась с планетой. Ужасно, наверное, убить человека по случайности.
Плевать, главное – получить Литаниум.
– И ты так просто мне его отдашь?
Девушка качает головой.
– Нет, у меня есть только одно условие.
Устало закатываю глаза, пытаясь держать себя в руках.
– Какое?
– Я пойду с тобой. Ты возьмешь меня с собой.
– Куда? Джанин! Оглянись! Кругом развалины! Куда я должен взять тебя с собой?!
– Ну…Ты отнесешь лекарство для того, кто без него умрет. А после… Ты же все равно не сможешь с ними остаться, верно?
Верно. Я не смогу остаться рядом с Ребеккой. Мне придется оставить ее. Бросить. Предать.
– Я слышала как-то от двух вояк, что прохаживались тут пару месяцев назад о лекарстве. Оно действительно существует? Лекарство от А-2? Оно есть?
– Да, - и это мой единственный шанс вернуться к Ребекке хоть когда-нибудь. –Я тоже слышал об этом.
Не могу не заметить, как загорается легкий огонек надежды в ее глазах.
– Это же замечательно! Алекс! – она пытается улыбаться сквозь слезы. – Не все потеряно! Мы еще сможем выжить! После того, как ты отнесешь Литаниум, мы сможем отправиться искать лекарство!
– А что мне мешает пристрелить тебя? А? Джанин? Почему ты так слепо готова довериться мне?
– Мне терять-то уже нечего, как я ни старалась сбежать от своей семьи, чтобы не заразить их, у меня не вышло. А-2 забрала их даже раньше, оставив меня бродить среди брошенных домов и разбитой жизни.
– И что? Давай я облегчу твои страдания и пущу пулю прямо между глаз? Ты умрешь мгновенно, даже не успев понять, что умерла. Давай? Как тебе такой вариант?
– Но я хочу жить! Я хочу дышать свежим воздухом многие годы! Я хочу этого! Я хочу чувствовать и знать, что завтра я проснусь, и настанет новый день!
– Я тоже хочу! И до сегодняшнего дня тоже хотел, пока ты фактически не убила меня! Так что мне мешает пристрелить тебя? А?
– Твое оружие у меня, ты не сможешь этого сделать, - пискляво отвечает моя собеседница.
– А потом ты меня развяжешь, и я скручу тебе голову
Какое-то время Джанин молчит. Она ходит из угла в угол небольшой комнаты, в которой я теперь узник.
– Да, ты можешь это сделать. Можешь пристрелить меня, задушить, разбить голову моей же фарфоровой вазой, но что тебе это даст? Выпустить злобу? Мне нечего терять, пойми. Я уже все потеряла, а если ты сделаешь то, что говоришь, то, по большому счету, это не будет иметь для меня значения. Одна я лекарство не найду. Поэтому…Я просто загнусь тут от А-2, доживая свои последние дни. В любом случае, я – труп. Быстрее или медленнее – так ли важно?
Мне придется согласиться на ее условия.
Почти безвыходная ситуация. Ну, хотя бы я знаю, что мне необходимо делать в первую очередь – получить Литаниум и донести до высотки. А дальше – пусть все горит синим пламенем.
Ребекка
Сижу на кровати и изучаю улицу, что видно из окна квартиры Гретты. Вдруг, удастся увидеть Алекса еще издалека. Где же он? Почему так долго? Сверху дома кажутся словно игрушечными, а дороги и перекрестки – нарисованные грубой кистью нелепого художника.
Неужели он не смог найти лекарство, и все наши попытки хоть что-то изменить – пустой звук?
Ночь прошла спокойно, утром Гретта принесла нам с Уолтером завтрак из столовой.
– Что тут у нас? – спросил Уолтер, усаживаясь на кушетке.
– Бобы, стручковая фасоль и по кукурузной лепешке на человека. Неплохо, я считаю, - ответила Гретта, раскладывая завтра по тарелкам и передавая каждому в руки.
– Об Алексе ничего не слышно? – аккуратно спрашиваю. – Мастуф ничего не говорил? Рейдеры? Хоть кто-нибудь?
В ответ Гретта лишь медленно качает головой.
– Пока тишина, но я уверенна, что он скоро вернется.
– У меня такое ощущение, что ты ждешь его возвращения не меньше моего, - замечаю, откусывая от кукурузной лепешки.
– Ну, это же один из пунктов, способствующих нашему успешному побегу отсюда, поэтому да, в какой-то степени, я тоже очень жду возвращения Алекса.
– Только вот твоя жизнь не зависит от этого, согласись.
Опять бесполезные разговоры ни о чем в попытках скоротать время. Продолжаем завтрак молча, как вдруг в дверь раздается стук. Быстро переглядываемся, кто мог пожаловать к Гретте?
В квартиру входит Тайлер, и меня чуть не выворачивает завтраком обратно на тарелку.
– Привет выздоравливающим!
– бодро вещает он, проходя без спроса дальше в комнату. Уолтер настороженно изучает главу фанатиков, который является главным нашим врагом на данный момент.
– Как ваши дела?
– Пока не сдохли, - отвечаю Тайлеру, демонстративно и громко поставив тарелку на стол. – Чем обязаны?
– Да я зашел проверить, как ваши дела. Зачем так агрессивно?
Потому что ты хотел бы, чтобы я уже была мертва, - хочется крикнуть в его самодовольное лицо. Уолтером ты помыкаешь с помощью информации о его сыне, а Гретте просто не повезло влюбиться в одного из главных твоих вояк.