Потерянное поколение
Шрифт:
– Ну и что, – упрямо сказала Милочка. – Я в оперетту не собираюсь. Буду играть в театре и в кино. В столице. Непременно в столице.
Переодевшись в домашнее платье и усевшись за свой письменный стол, Милочка представила себя в театральной гримерке. На полу в вёдрах охапки роз, на туалетном столике хрустальные флаконы с духами. Дверь постоянно открывается, заходят поклонники с букетами.
– Это великолепно, – произносят они. – Гениально. Красавица. Королева. Богиня.
Вбегает костюмерша. Поправляет ей прическу. Припудривает лицо.
– Людмила Сергеевна! Ваш выход!
Милочка мечтала до прихода папы, Нины и Виктора.
– Милаша, ужинать, – позвали из-за двери.
Стихотворение она не выучила ни в тот день, ни в последующий.
9
Мысль стать актрисой прочно обосновалась в голове у Милочки. Не то чтобы ей очень хотелось зубрить тексты и бесконечно репетировать. Ей очень хотелось стать знаменитой. Известность – это, несомненно, одно из средств получить свою долю бессмертия. Но так ли универсально это средство? Множество некогда известных людей было забыто уже при жизни.
– Все дело в том, что привело к известности, – думала Милочка, – но надо же с чего-то начинать. Поеду в столицу.
И она поехала. Одна. В неполных семнадцать лет. Подала заявление в институт кино. Устроилась в общежитие.
Провалилась Милочка на первом прослушивании. Она немного удивилась, когда поняла, что злость и досада от неудачи испарились минут через пятнадцать. Она была свободна! Никакой зубрёжки, никаких волнений. Из общежития никто не гнал . В то время, как наиболее удачливые продолжали бои за поступление, Милочка наслаждалась столичной жизнью: выставки, музеи, театры, парки, магазины, кафе. В её сумочке лежали схема метро и книжка-путеводитель.
Однажды, проходя мимо аптеки, расположившийся на первом этаже соседнего дома, она увидела на её двери объявление, написанное красным фломастером от руки. Аптеке на временную работу срочно требовалась уборщица. В тот же вечер Милочка уже мыла полы. А ещё через три дня у неё появился первый поклонник. Молодой человек в очках, коротко стриженный, интеллигентного вида. Он носил светлую с короткими рукавами рубашку и обычные темные брюки, что было очень немодно в то время. Молодой человек появлялся в одно и то же время и, не заходя во внутрь, смотрел на Милочку всё то время, что она находилась в аптеке. Он не делал попыток с ней познакомиться. Только улыбался и кивал головой в знак приветствия, когда она, закончив уборку, выходила на улицу. Однажды он заговорил.
– Вы не боитесь руки испортить? – спросил он.
– Не очень, – ответила Милочка, выставив вперёд свои изящные ладони с длинными тонкими пальцами. Знакомиться с молодым человеком она не торопилась. Ей было некогда. Надо было успеть посмотреть столько всего.
Через два месяца в аптеку вернулась прежняя уборщица. В общежитии попросили освободить места для студентов. Лето закончилось. С каждым днём становилось всё холоднее. Денег на покупку тёплой одежды и на новое жильё не было. Милочка вернулась домой. К её полному удивлению, никто не упрекал её неудачным поступлением. Наоборот, они ею даже гордились.
– Молодец, сестра, одна в столице выжила. Не ожидала, думала на третий день назад вернёшься, – подмигнула Нина.
– Прекрасно выглядишь. Хотя пару килограммов не мешало бы сбросить, – рассмеялся Виктор.
– Отведу тебя в понедельник на работу, – сказал Сергей Викторович.
В те времена не работать было нельзя. Тунеядцев, тех, кто не хотел работать, привлекали к уголовной ответственности.
– Что за страна такая? Никакой свободы. Сплошная дискриминация. Уехать бы отсюда, – с раздражением думала Милочка по утрам, собираясь на работу. Виктор Сергеевич устроил её на должность секретарши в один из отделов Министерства.
10
Слова «устроить» и «достать» были наиболее употребляемыми. Устраивали на работу и на учебу. Доставали продукты, одежду, мебель, путевки в загородный дом отдыха и в заграничное турне. Особой популярностью пользовались
Деньги значили меньше, чем знакомства. Уважающий себя человек обязан был иметь «нужных людей» в гастрономе напротив дома, в центральном универмаге, в обувном отделе, в ювелирном, в кассах железнодорожного вокзала и аэропорта, в магазине мебели и, конечно, в книжном. «Нужные люди» осуществляли распределение дефицита. Там, где дефицита не было, «нужные люди» развлекали себя «откладыванием», «придерживанием», «оставлением» пользующихся спросом товаров и услуг другим «нужным людям» и их клиентам. Так как в дефиците было, практически, всё, то работы у «нужных людей» было более, чем достаточно. «Нужным» мог стать кто угодно, от министра до уборщицы. С ролью «нужных людей» особенно успешно справлялись грузчики и продавцы в магазинах.
Нина стала «нужным» человеком сразу после окончания торгового училища. Её популярность в городе росла день ото дня. Называли её не иначе как Нина Сергеевна или Ниночка. В свободное от работы время Нина занималась всевозможными гаданиями и предсказаниями. Она гадала на картах, по руке, на кофейной гуще, по звёздам, разъясняла сны и приметы.
Во времена молодости Нины гадания и предсказания были не то, чтобы запрещены, но активно не приветствовались, считались пережитком старины глубокой и демонстрацией мракобесия. Литературу по этим темам надо было «доставать» так же, как другой дефицит. Для Нины это не составляло труда. У неё водились редкие книги по хиромантии, астрологии, карточным гаданиям. Почти все они были написаны много лет назад языком и алфавитом отличным от современного. Нину это не останавливало. Она часами читала, составляла гороскопы, разбирала линии на ладонях. Слухи о её даровании ширились, как круги на воде, и вскоре вышли за пределы города. К ней стали записываться на приём. Валентина выделила подруге комнату в своём доме для приема клиентов.
Наряду с книгами по эзотерике, Нина приносила в дом запрещённые в те времена книги, за хранение и чтение которых можно было получить наказание в виде тюремного заключения. Эти книги часто вручную перепечатывались на пишущей машинке . Их обычно читали Сергей Викторович и Милочка.
11
Виктору читать было некогда. Спорт занимал все его время. Каждый день, кроме воскресенья, он вставал в шесть утра, чтобы к семи успеть на первую тренировку, в три часа дня начиналась вторая тренировка. Предполагалось, что с одиннадцати до трёх он усиленно занимался в институте. Время после второй тренировки он проводил с друзьями. Проблема в его жизни появилась на втором семестре первого курса. Звали проблему Татьяна Стрельцова. Красивая, бойкая отличница и активистка она мелькала на всех институтских мероприятиях; что-то организовывала, согласовывала, контролировала. Виктора она приметила на первой неделе учёбы. Он был приветлив, флиртовал со всеми девушками, попадавшими в его поле зрения, никого особо не выделяя. Виктор и другие парни из сборной по пятиборью приходили в институт ближе к концу занятий. Половину этого времени они проводили в столовой, где им полагалось усиленное питание в счёт будущих заслуг. Полдюжины девушек обычно следовали за ними, пытаясь узаконить свои места рядом с тем или другим парнем.
Татьяна давно решила, что место Виктора рядом с ней. Оставалось только сообщить ему об этом. В конце января Виктор в числе других однокурсников получил приглашение отпраздновать Татьянин день в кафе института. Поинтересовавшись, что такое Татьянин день, он выяснил, что это стародавний студенческий праздник, что-то вроде дня студентов при переводе на современный язык. Лет триста назад в этот день студентам разрешалось пить, гулять и веселиться до изнеможения. Сейчас размах, конечно, был не тот, но пить и веселиться не запрещалось.