Потерянные и забытые воспоминания
Шрифт:
– Но из-за чего эти двое могли разругаться, что Анна так легко бросила Даниэля и сбежала, когда с ним случилась беда? – недоумевает Питер.
– Кто знает, – пожимает плечами Ракель. – В любом случае дело очень серьезное.
– Окей, все вроде бы понятно, – спокойно говорит Терренс. – Вы мне лучше скажите, куда смотрит ее отец? А мать? Какого черта они не принимают никакие меры?
– А я уверен, что Анна говорила про того типа хотя бы своему отцу, – уверенно добавляет
– Значит, он и правда не верит ей? Неужели ничего не изменилось? Неужели ее родители по-прежнему хотят выдать ее замуж за того, кого они хотят? И не слышат ее, когда она говорит, что он бьет, оскорбляет и унижает ее?
– Даже если она просила его о помощи, это вряд ли могло ей помочь, – задумчиво говорит Хелен. – Анна могла попросить его что-то сделать, не спорю. Но возможны два варианта: либо этот тип говорит, что она наговаривает на него, либо ее отец не верит ей и продолжает считать ее насильника ангелом. Либо же сразу оба варианта.
– Значит, родители Анны по-прежнему хотят выдать свою дочь замуж за того, кто даст им выгоду? – неуверенно спрашивает Наталия. – А как же слова ее отца о том, что он одобряет ее отношения с Даниэлем? Этот человек сам же дал добро на это и поклялся, что не будет вмешиваться!
– Может, он и ее мать надеялись, что однажды Анна все-таки передумает? – предполагает Эдвард. – Э-э-э… Мол, пусть сама поживет и столкнется с какими-то ошибками… Мол, она поймет, что ей было лучше оставаться с ними и слушать их. Возможно, они надеялись, что вскоре она захочет бросить Даниэля и все-таки признать, что ее родители были правы.
– В любом случае мы должны донести до Сеймуров, что они ошибаются и рассказать о том, что этот козел делает с их дочерью, – уверенно говорит Терренс. – Заставить их открыть глаза и прислушаться к своей дочери, которая просит их о помощи, но которую они не слышат.
– Да, а как ты собираешься искать их? – разводит руками Питер. – У нет ведь никаких контактов с ними!
– Вот именно! – восклицает Наталия, скрестив руки на груди. – Знаем лишь то, что она может скрываться либо у отца, либо у матери.
– Почему-то я больше склоняюсь к тому, что она живет у отца, – предполагает Хелен. – Потому что с матерью Анна не очень ладит.
– Слушайте, ребята, а вы знайте, что мы – идиоты? – слегка приоткрывает рот Эдвард. – Какого черта мы гадали, куда именно она пошла, если это было так легко? Почему мы сразу не догадались?
– Точно! – щелкает пальцами руки Наталия. – Если бы она пошла к кому-то из нас, мы бы не стали скрывать это. А у нее нет денег на то, чтобы снимать квартиру и жить самостоятельно. Может, у нее остались какие-то сбережения со съемок клипа, но они рано или поздно они закончатся. Смогла бы прожить сама пару-тройку месяцев, а потом пришлось бы искать работу.
– Да нам многие говорили об этом, а мы не прислушивались, – уверенно говорит Хелен.
Сидящий рядом с Питером и слушающий разговор друзей Сэмми в знак согласия подает голос.
–
– Но что нам тогда делать? – взволнованно спрашивает Ракель. – Нельзя пускать это дело на самотек и позволять Анне погубить себя! Если мы не примем меры, то можем потерять нашу подругу!
– Может, поговорить с мистером Джонсоном? – предлагает Терренс.
– А что он может предложить? – удивляется Эдвард. – Ему будут нужны доказательства, а на словах мы вряд ли докажем ему и полиции причастность того типа к издевательству над Анной.
– К тому же, мы не знаем, как зовут того типа, кто он такой и где работает, – добавляет Наталия.
– Я вроде бы слышал, как Анна называла его имя, – задумчиво признается Питер, настолько разволновавшись из-за того, что произошло с Анной, что напрочь забывает о том видео, которое он снял. – Кажется… Джулиан… Точно! Его зовут Джулиан…
– Очень ценная информация! – бубнит себе под нос Хелен. – В Америке живут миллионы Джулианов, а каждого проверить невозможно.
– Однако правда… – резко выдыхает Ракель.
– Мы в тупике, ребята! – разводит руками Наталия. – Анна в опасности, мы не знаем адреса и телефоны ее родителей, никто из нас не знает их лично, у Даниэля амнезия, и он не может сказать хотя бы чей-то адрес… И вещественных доказательств вины того типа у нас нет…
– Да, ситуация не из легких… – потирает лоб рукой Терренс.
– Тем не менее, надо найти способ донести до родителей Анны то, что они губят свою дочь, – уверенно говорит Ракель. – Погубят окончательно и обрекут ее на несчастье, если согласятся выдать Анну замуж за того типа.
– Сейчас все зависит от Даниэля, – задумчиво говорит Питер. – От того, когда он все вспомнит. Без его помощи мы ничего не сможем сделать.
– Так мы можем прождать черт знает сколько! – восклицает Эдвард. – А если Перкинс реально поверит, что мы якобы лжем ему, и пошлет нас к черту, то надежда на спасение практически пропадет. Останется лишь ждать, когда к нему вернется память, а его мозги встанут на место.
– Господи, я не понимаю… – качает головой Ракель. – Не понимаю, как можно не видеть, что с твоим ребенком что-то не в порядке? Почему Сеймуры этого не видят? Почему они так легко готовы отдать Анну на растерзание тому подонку? Который быстро так изведет ее, что она и жить не захочет.
– Возможно, отец Анны утешает себя тем, что его дочка просто очень переживает из-за расставания с Даниэлем, – предполагает Питер. – Хотя я и сам не понимаю, как этот человек может быть настолько слеп и не замечать, что Анна очень плоха.