Потерявшиеся в мирах
Шрифт:
Утром, провожая их, Турей обещал, что, если они не будут медлить, то к вечеру непременно доберутся до деревушки, где живёт его добрый друг: «Это охотник Дуден. Он узнает мою Серулю, — старик похлопал лошадку по серебристому загривку, — и примет вас как дорогих гостей! Если даст совет какой — послушайтесь его».
— Мы ведь не могли её не заметить… — не слишком уверенно ответила Ася. — Наверное, скоро появится…
Однако алое солнце скрылось за вздыбленные хребты холмов, вечерние синие тени сгустились в узких долинах, навеяв зябкий, неуютный холодок и тревогу, — а деревни всё не было видно…
— Смотри! — воскликнула Ася и от радости соскочила на землю. — Вон, в роще! Там огонёк!
Впереди, в стороне от дороги, среди тёмных силуэтов деревьев, действительно что-то светилось. Друзья внимательно осмотрели поле у правой обочины дороги — и увидели две заросшие травой колеи, ведущие в сторону рощи. Сергей решительно повернул туда. К счастью, ещё не совсем стемнело, и они смогли разглядеть, как полузаброшенная дорога огибает густые кусты, а потом исчезает в них. Ася, решив не садиться обратно на облучок, забежала вперёд, отвела в сторону завесу плюща… И оказалась перед закрытыми воротами. Она подёргала за железное кольцо, толкнула одну высокую створку, потом вторую… Безрезультатно. Ворота были накрепко заперты.
— Постучи кольцом, — посоветовал Сергей с телеги.
— Вы кто такие?! — раздался внезапно грозный окрик прямо возле них.
Дети вздрогнули от неожиданности и испуганно повернулись на голос.
Из кустов, скрывавших, как оказалось, высокий забор, навстречу им выступил высокий худой чернобородый человек. Лошадь, и без того уже испуганная криком из темноты, встревоженно покосилась на чёрный его силуэт, заржала и дёрнулась вбок.
— Тпру-у! — Сергей натянул поводья. — Серуля, стой!
— Серуля! — воскликнул незнакомец. — Смотрите-ка! И впрямь! Вы что же, разбойники, ограбили моего друга?!
Сергей соскочил с облучка и с достоинством выпрямился:
— Уважаемый Дуден, Турей передаёт вам поклон и наилучшие пожелания. Мы сегодня утром расстались с ним. И ещё он сказал, что Вы не перепутаете Серулю ни с какой другой лошадью… и можете дать добрый совет путешественникам, — мальчик умолк и спокойно посмотрел в лицо собеседника.
Тот неожиданно широко улыбнулся:
— Узнаю Турея! Лошадь вместо пароля! Небось, устали, ребятня?! Путь-то немалый проделали… Пошли-ка за мной!
Он повернул кольцо, распахнул ворота, Сергей тронул лошадь, и вскоре путники оказались на маленькой площади. Вокруг стояли крепкие деревянные избы, и их окошки, задёрнутые цветастым ситцем, весело и уютно светились в сгущающейся темноте.
Скоро друзья сидели в маленькой кухне, уплетали бутерброды с сыром и пироги и запивали их сладким, холодным молоком. Возле печки стояла полная, румяная жена Дудена и жалостливо покачивала головой, глядя на них.
— Хозяйка, — сказал ей муж, вернувшийся из конюшни, — чем без дела стоять, пойди, постели-ка им лучше на сеновале, вон, глаза слипаются у детей!
Женщина добродушно кивнула ему и ушла, а он присел возле юных гостей и спросил:
— Куда же вы держите путь?
— Турей посоветовал нам ехать в Заозёрье, — ответил Сергей. — Мы ищем Горкуна, знаете его? Может быть, Вы знаете и где он сейчас?
— Горкуна
— Нет… — Ася медлила, не зная, как ответить, — это — его подарок, в память о нашей давней встрече…
Её собеседник одобрительно кивнул.
— Не прячь его! — твёрдо сказал он ей. — Кого бы вы не встретили, что бы вам не говорили, — старайтесь, чтобы герб был на виду. И держитесь той дороги, по которой вы ехали сегодня. Места наши безлюдные и дикие, здесь встречается всякое… Но днём опасны только люди: а люди здесь привыкли чтить того, чей знак я вижу на вас, — и он улыбнулся Сергею, увидев, что тот вытащил из кармана свой лазоревый герб и приколол его на плечо.
— Днём опасны только люди, — повторила его слова Ася, — а ночью? Вы имеете в виду зверей, или… — она не решилась договорить, содрогнувшись от одного воспоминания о встречающейся в этом мире нечисти.
Дуден с пониманием посмотрел на неё и тихим голосом подтвердил:
— И зверей, и… тех, кого лучше не поминать… — Он вздохнул. — Раньше мы о таком и не знали. Всё началось, когда князь Олдан уехал защищать Гиблую падь — и пропал. Некому стало править здесь по-хозяйски, и пошли шалить по проезжим дорогам лихие люди. Видели, какую мы изгородь выстроили да вырастили вокруг деревни?! От них!
— Да уж… — не удержался Сергей, мы едва не проехали мимо! Турей нам о ней ничего не сказал!
— Да он и не видел её! Давненько он не бывал в наших краях, и, видно, не скоро и будет, если так дальше пойдёт… — Дуден вздохнул и продолжал свой рассказ: — Сквозь нашу изгородь не пролезешь, а ворота мы охраняем ночью и днём, и всё равно все боятся… Боятся-то больше тех, кому не преграда колючки, да забор, да ворота, — тех, что появились потом, когда молодые князь со княгиней вернулись в Заозёрье. Поговаривают, что за ними из Гиблой Пади последовало нечто… мстящее… тени, или, как говорят, — неназываемые… или забытые боги… Точно-то никто и не знает… Я не верил! Пока не заснула очарованным сном княгиня Зелерина… — Дуден с сокрушённым видом собрал в кулак чёрную бороду и подёргал её, потом поднял на детей мрачные глаза и решительно заключил: — Я сказал вам это, потому что вы едете туда. Но сам я ничего не видал, так что раньше времени не пугайтесь: может быть, это россказни одни. Просто хочу, чтобы вы не были безрассудны в опасном пути и береглись… Тем боле, что вам предстоит ночёвка в лесу…
— В лесу?! — воскликнули ребята в один голос.
Хозяин улыбнулся:
— Не пугайтесь! У меня там избушка охотничья есть: дам вам ключ от неё. Запрётесь — и, милое дело, — переночуете! А от неё до Синего озера — ровно день пути. Ну, поели? А теперь — спать, спать! Утром на заре разбужу!
«Похоже, они тут все помешаны на ранних побудках», — вздохнул Сергей, устраиваясь на отведённой ему горе душистого сена. Что до Аси, то она, забравшись в приготовленное ей в другом углу сеновала уютное гнёздышко, и подумать ничего не успела. Едва коснувшись щекой прохладного льна подушки, девочка провалилась в сон.