Потерявшиеся в мирах

Ульянова Валентина

Губы Ивилики задрожали, она резко отвернулась и устремилась к своим покоям. Ребята непонимающе посмотрели друг на друга и последовали за ней.

В своей пустой, всё ещё никем не охраняемой, приёмной, княжна села на трон и хмуро уставилась в пол. Друзья, не зная, на что решиться, молча стояли в дверях. Наконец, Ивилика подняла на них полные боли глаза.

— Подойдите ко мне, — тихо сказала она.

Ребята повиновались.

— Расскажите мне… чем Горкун провинился перед Ядигой? Почему она считала его своим врагом?

— Там, в Гиблой пади, — осторожно начал Сергей, — она торговала

его товаром: стеклянными вазами, кубками, тарелками. Горкун привозил их из Радоплеса, из своего родного города, где у него есть дом и семья… Но Ядиге этого было мало… прости, но это так… она захотела, чтобы Горкун женился на ней… Уговаривала его… Вот, Ася знает… А у него ведь уже была жена, в Радоплесе, и дети. Мы у него были дома, и знаем это точно. И он колебался… И мы думаем, что когда он поверил в Бога и полюбил Его, он понял, что обман удаляет от Него, от Его радости и любви, что зло убивает душу… Он полюбил правду и не смог ни бросить, ни обмануть свою жену… Он сделал выбор. Видимо, Ядига ему этого не простила…

— Она говорила мне, что он предал её… — медленно сказала княжна, — но не открыла, перед каким выбором он стоял… Я не знала, что он не захотел причинить боль своей семье… Значит, Горкун был прав, и он пострадал безвинно… — Она виновато посмотрела на Сергея и Асю. — Я думаю, что он всё ещё жив. Однажды я зашла к няне в комнату, когда она смотрела в хрустальный шар, и я услышала, как она пробормотала: «Гордый страж тебя не отпустит, но почему ты не умираешь?!» Я думаю, что она говорила о Горкуне, потому, что почти все гонцы Булыги вернулись без вестей, его нигде нет. А к Гордому стражу гонцов никто, конечно, не догадался послать: там никто не живёт… Я не говорила вам этого раньше, потому что верила няне. Простите меня… — и она закрыла ладошками лицо.

— Отпусти нас туда! — воскликнул Сергей. — Прямо сейчас, прошу!

Ивилика размазала слёзы по щекам и кивнула:

— Ну конечно, и дам вам Радко и кого-нибудь из дворян в провожатые. Это не очень далеко. Позвони в колокольчик!

Мальчик схватил со стола серебряный колокольчик и зазвонил что было силы. В дверь с перепуганным видом ворвался знакомый страж:

— Нападение?! — выкрикнул он, явно готовясь к драке.

Друзья засмеялись.

— Нет, — ответила Ивилика. — Здесь все здоровы, никто не дерётся. Позови Булыгу и Радко!

Скоро оба стояли перед княжной.

— Булыга, — распорядилась она, — выдели человека, покрепче, хотя бы Мамяка, в сопровождение нашим гостям. Они пойдут подземным ходом и дальше — до Гордого стража. Им нужны будут верёвки, факелы и крюки, топор, еда и питьё. Даю тебе четверть часа, иди!

— Да, госпожа, — с достоинством поклонился ставший самим собой воевода и скрылся за дверью.

— Радко, — сказала княжна, — ты знаешь, где начинается подземный ход до внешнего колодца?

— Да, госпожа, — ответил молодой человек, — это мой долг: знать всё о замке.

— Ты будешь им провожатым, отвечаешь за них!

Писарь в знак согласия поклонился, явно не понимая, что происходит, но с истинным тактом придворного не задавая вопросов.

— Идите к себе, возьмите всё, что вам может понадобиться в дороге, и сразу же возвращайтесь, — сказала Ивилика

друзьям. — Отсюда и отправитесь за своим Горкуном!

Через пятнадцать минут маленький отряд в полной готовности предстал перед княжной. Она скептически осмотрела походное снаряжение Мамяка, проверила прочность верёвок, висевших у него на плече, наличие факелов, кремня, топора и крюков, хлеба и фляг с водой и, наконец, отпустила их в путь.

Все направились к Башне теней, из подземелья которой, как объявил им Радко, и начинался подземный ход. Возле памятной арки, ведущей на лестницу башни, они увидели выходящего оттуда Олдана. Снова он был чернее ночи.

— Ядига бежала! — с досадой воскликнул он, увидев ребят. — Успела даже шар прихватить! Ну ничего, далеко она не уйдёт! — и он быстро прошёл мимо них.

— Да… — озадаченно протянул Мамяк, — ежели ведьма скроется в Дремучем бору, никто туда за ней не пойдёт!

Ася с изумлением посмотрела на дворянина: «Как быстро распространяются новости по дворцу!» — подумала она. Он уже знал не только то, что Ядига — колдунья, но и то, что она обосновалась в Дремучем бору!

— Да она там сама заснёт, с дрёмами шутки плохи, — оптимистично возразил ему Радко, — может, оно так и лучше!

Мамяк скептически посмотрел на него:

— Ну да… Она там своя…

— Пойдёмте! — не утерпел Сергей. — До вечера у нас осталось не так уж и много времени!

И они вступили в сырой полумрак Башни теней…

Глава 31

Узник Гордого стража

Каменная замшелая лестница вилась бесконечно. У Аси даже закружилась голова, и она постаралась сосредоточить взгляд на выщербленных косых ступенях, освещённых мечущимся светом факела, который нёс перед ней Мамяк. Радко, тревожно оглядываясь, шёл следом за ней, а замыкал их маленькую процессию Сергей. Он давно уже молча молился, с ужасом и стыдом вспоминая ту ночь, когда он спускался здесь, следуя за привидением-бесом. Да и всем было не по себе в этом каменном древнем промозглом колодце.

— Мы должны спуститься до основания холма, — тихо заметил Радко, подавленный тишиной подземелья, — а потом начнётся подземный ход… Он проходит насквозь несколько гор, под Угрюмым лесом, Дремучим бором и дальше. Поэтому там, где он выходит на поверхность, никого не бывает. Люди боятся туда ходить, вы знаете. Там должна быть маленькая долина с колодцем, вырытым в незапамятные времена, на случай осады замка. Я там ни разу не был, только видел план, в сундуке секретных бумаг…

— А кто это — гордый страж? — не оборачиваясь, чтобы не споткнуться, спросила Ася. — Он что, там живёт?

— Не-ет! — девочка поняла по голосу Радко, что он улыбнулся. — Это гора. На плане их нарисовано три, две пологие с внешних сторон, а третья, что между ними — отвесная, скалистая, высоченная, и сверху у неё что-то вроде головы. Думаю, поэтому её так и назвали.

— Слава Богу! — обрадовалась Ася. — А то я уж думала, что Горкун в плену!

— Если он на этой горе, то он всё равно, что в плену, — ответил писарь. — С неё не слезешь. Правда, на плане был нарисован мост, но если Горкун — пленник Стража, то, наверное, моста уже нет… Я так думаю…