Потолок одного героя
Шрифт:
— Да, человеку с ними справиться непросто… С такими большими… — Отпустив белёсую курочку, девушка разгладила простое льняное платье: — Придётся искать решенье. Мы ведь люди, мы его всегда находим.
Я прищурился. Словно на заказ головка оказалась точно перед солнцем. Пришлось оставить попытки. «Босая», — заметил я несколько поздно.
— Я видела, как ты в сарае стараешься… Это было очень смешно.
— Да… спасибо.
Лёгкая беседа с человеком, который был не в курсе моего положенья. Возможно это
Мне одному принесли обед. Всё ту же кашу. Я проглотил. Поставил горшок у крыльца и, немного ещё подумав, вновь поднялся. Посмотрел на яблони, на озеро и соседский двор, где уже сооружался навес. Я спросил у случайного прохожего дорогу до кузницы. Поблагодарил и побрёл вверх по улице, вдоль покосившегося забора.
Голос Эль был слышан издали. Даже через звон она не говорила, а требовала: «Вы поймите, что это не мне, а Вам всё нужно!»
Обойдя репейник, я увидел девушку. Раскрасневшаяся и неумытая, посреди заросшего двора она спорила с почти совершенно лысым мужчиной.
«Н-нет ничего… — повернулся он спиной. — Я говорю: уже В-с-ё забрали! Это вы себе в голову… что-то вбили!»
Эль не отставала. Она прошла за кузнецом под навес. Заметив, что мужчина что-то ищет, девушка указала ему на молот.
— Нет столько металла! — щурясь и все больше раздражаясь. — Копья Ваши закончу, а щиты… Ну нет металла!
— Значит, нужно по посёлку собра-ть.
— Да кто отдаст-то! — со взмахом. — И что отдаст?!
Парень, который всё это время беспощадно бил по железу, ухмыльнулся. Щипцами он поднял алеющий прут и сунул его в воду. Раздалось оглушающее «Шш-ш-ш-ш-ш-ш!»
Рондель оказался зажат в ладони. Я не мог с уверенностью припомнить момент появления… но теперь он был в моей руке. Я посмотрел — и спрятал в голенище сапога.
Разговор продолжал ещё не меньше четверти часа. Эль наступала, а кузнец, затянув на затылке узел от косынки, старался её не слушать. Наконец, речь зашла о подковах и прочей мелочи. Железо это было «мягким болотным», однако девушка всё равно попросила «сделать Всё что только возможно». Кузнец согласился просто чтобы отвязаться.
Наёмница ушла, и из-за невысокой рябины вышел я.
Кузнец наградил меня крайне, крайне радостным взглядом.
— Добрый день. Вы не могли бы сделать с ним… что-нибудь?
… Особого смысла дожидаться на самом деле не было, но по какой-то причине я не хотел, не желал выходить при Эль с этой просьбой. Не снова.
Подмастерье, парень криво усмехнулся. Он только глянул — и снова принялся долбить. Тяжёлый взгляд мужчины заставил меня немного отступить.
Лицо его вместе с макушкой были совершенно черны, а от бровей остались лишь полосы.
— У меня есть деньги! — после мгновения заминки. — Я заплачу за вашу
Худой и долговязый, в прожжённом фартуке, кузнец меня явно не слышал. Он больше по губам прочёл, чем среагировал на голос. Но на слове «заплачу» изодранная скула его заметно дёрнулась. Рукав, чёрный от сажи, прошёлся по щеке.
Жестом хозяин попросил кинжал:
— … Только поточнуть, что ли, надо?
Я… кивнул… И только после понял.
— Что?.. О нет-нет. Спасибо! Этого не нужно.
Я попытался отобрать… Но мужчина уже отвернулся. Он меня не слышал. Или просто не хотел услышать.
— Это будет стоить три кондора.
— Как Тран, я приказываю Вам: ОТДАЙТЕ!
Что-то насвистывая, хозяин плесканул мутной воды на камень. Он всем весом налёг на скрипучую педаль.
— А ну, отдайте!
Ухватив грубый рукав, я, что было сил, нажал плечом. Я дёрнул. Завязалась борьба. Удача это или опыт, но соперник сразу стал крениться. Он упал между вращающимся камнем и большой наковальней.
Локоть его с поражающей лёгкостью свернул мне челюсть…
«…»
Чуть позже Ремус разобрался. А после и извинился, так что жаловаться мне, в общем-то, было не на что. Но осадок остался. Потирая подборок, я обошёл крапивой заросшую ограду — пуганул большого жирного селезня.
Выйдя, я сразу же наткнулся на Гратца — тот курил. Брёл по улице. И очень мило беседовал с некой юной особой… В общем-то, выполнял именно то, что ему поручили.
Но легче от этого не стало.
Прося бывшего стражника успокоить людей, я совершенно был уверен, что тот очень долго будет готовить речь. После созовёт селян и скажет… то, что собирался.
Признаюсь, в какой-то момент я даже выдумал вступительные слова: «Дорогие жители Элиса».
Я даже прикинул, как разместить столы на площади и откуда взять столько стульев.
Но Гратцу ничего из этого было не нужно!
Все эти дни Подлец просто гулял туда-сюда. Разговаривал с людьми и… смеялся. Он вроде как погоду обсуждал или ещё что-то такое. Не знаю!
— … четыре кондора за колбасу! Ну не грабёж ли! — долетел до меня обрывок каркающей речи.
— Ну а она мне: «пироги твои никакие!» Ты представляешь? Это мои-то пироги!…
«…»
Я просто прошёл вдоль покосившейся, совершенно заросшей ограды. Церковь. Площадь. Замшелый валун попался на глаза.
Растрёпанный мальчишка… он по-прежнему плёл волокуши.
Я остановился. Всмотревшись в белобрысую, очень упорную фигурку, я подметил коготь на месте инструмента. Попытался представить животное, у которого могли расти такие… У меня не получилось.
— Это коготь, — подсказал ребёнок.
— Понятно.
— Линвогмы, — пояснил он, щурясь. — Их на болоте много.