Потомок демона

Франц Джулия

Молча, я направился к выходу, хотя мне хотелось сказать «до скорых встреч» или что-то в этом роде, но всем известно — сумеречные охотники никогда не прощаются.

— Мэри, — все же начал я, обернувшись возле двери. — Если родится мальчик, пусть его будут звать Джейс Кристиан Моргенштерн, а если девочка — то придумай имя сама.

— Почему Джейс? — спросила Мэри.

— Так звали одного сумеречного охотника, который был мне как брат.

Больше я не сказал ни слова, направился к выходу и, встретив Себастьяна по дороге, произнёс:

— Раз уж ты мой парабатай, исполни свой долг.

—

Ты мне как брат, я сделаю все, что ты захочешь, — сказал нефилим уже не пьяным голосом.

— Уезжай с Мэри в Россию, как можно дальше отсюда. Не возвращайтесь в Идрис, пока я сам вас не найду, — начал я. — И ещё, если ты почувствуешь, что я мёртв, не говори этого Мэри. В её положении нельзя нервничать.

Себастьян заколебался, и мне казалось, что он возразит, но он ответил:

— Я сохраню ей жизнь, клянусь именем ангела Разиэля, но и ты сохрани свою, парабатай.

Я коротко кивнул и, прикоснувшись к кольцу, начал исчезать в Идрис. Последние слова, которые я услышал, принадлежали Себастьяну:

— Если понадобится помощь, только попроси.

========== 18. Пенхоллоу ==========

Я вышел на широкую улицу, обрамлённую рядами лавок. Горожане спешили мимо, не обращая на меня никакого внимания. Кое-кто носил точно такую же боевую форму, прочие были одеты по погоде: в длинные старомодные плащи и накидки. Задувал холодный порывистый ветер.

Я прошёл мимо индуски в роскошном, шитом золотом сари и с двумя изогнутыми клинками на поясной цепочке. У витрины оружейной лавки стоял, заглядывая внутрь, высокий мужчина с угловатыми ацтекскими чертами лица; его запястья были унизаны браслетами из того же сверкающего материла, из которого созданы сторожевые башни. Дальше по улице какой-то бедуин сверялся с картой улиц.

Пока я шёл к нужному дому, вспоминал все то, что мне когда-то рассказывал отец.

Все, что мне известно о семье Пенхоллоу, так это то, что они старинная, богатая семья Сумеречных Охотников, которые однажды руководили Институтом Пекина. Они члены Клэйва и в настоящее время живут в Аликанте. Текущий патриарх семьи, Джиа Пенхоллоу, делит своё время между Идрисом и Запретным Городом, Пекином, так же как делили её родители.

Дом Пенхоллоу, точно, как собор в Нью-Йорке, будто происходил из иной эпохи. Узкие залы и лестницы, всюду камень и тёмное дерево, стрельчатые окна с видом на город.

Поднявшись на крыльцо, я взялся за дверную колотушку в форме пары ангельских крыльев. От стука внутри дома разнеслось эхо, будто от удара тяжёлого колокола.

Я постучал в дверь всего один раз, и она тут же открылась, будто хозяева только и делали, что стояли у двери, ожидая гостя.

— Здравствуйте, — любезно поприветствовал я.

Казалось, Джиа Пенхоллоу была разочарована, увидев меня, но все же после приветствия ответила:

— Мы знакомы? — глаза кареглазой женщина были удивлённые и явно немного расстроенные.

— Меня зовут Себастьян Верлак…- начал я, и Джиа сразу вспомнила, перебив меня.

— Прости, я тебя не узнала, — она виновато закусила губу. — Ты так вырос… тебя и впрямь не узнать.

Мои волосы уже давным-давно были покрашены в чёрный цвет, а письмо, которое я должен был написать Валентину, мой верный сокол отнёс сразу же,

как только мы вернулись в Аликанте.

— Ничего страшного, — отмахнулся я от её слов как от мухи. — Мы с вами не виделись уже много лет.

— Не стой на пороге, проходи в дом, — быстро заговорила Джиа. — Алин давно хотела с тобой увидеться.

— Правда? Она тут?

— А где же ещё? — ответила хозяйка, закрывая дверь. — Как только мы прочли письмо от твоей тётушки, то сразу Алина начала представлять, как ты вырос и всякое такое. Она с нетерпением ждёт твоего прихода.

— Я тоже по ней скучал.

— Дочь сейчас в гостиной, — пояснила Джиа Пенхоллоу. — Иди к ней, а я пока тут останусь. Я жду ещё одних гостей.

— Правда? Я их знаю?

— Не думаю, — коротко ответила она.

Больше я не стал ничего спрашивать, просто направился в гостиную, чтобы познакомиться с ещё одним членом семьи Пенхоллоу.

В обстановке чувствовался отчётливо азиатский дух: скользящие двери-содзи на первом этаже, китайские лакированные вазы на подоконниках, шёлковые картины на стенах с сюжетами из мифов о Сумеречных охотниках, написанные на причудливый восточный манер военачальники с клинками серафимов и красочные пучеглазые, драконообразные демоны.

Оставшиеся ступеньки я преодолел быстрым шагом и вошёл в просторную комнату, совмещающую черты старого и нового: венецианское окно с видом на канал и музыка из невидимых колонок. В комнате было совсем немного мебели — только пухлые диванчики у пылающего камина, полки, на которых стояли книги, и небольшой столик с вазой викторианской эпохи.

На диванчике сидела девушка. Во внешности я заметил азиатские черты: утончённые миндалевидные глаза, блестящие черные волосы, а ещё — проказливое выражение лица. Изящный подбородок у неё заострялся, словно у кошечки. Не красавица, но глаз не отвести! Она читала книгу Льва Толстого «Война и мир», но, когда я вошёл и дверь немного скрипнула, она резко подняла голову.

— Себастьян? — неуверенно произнесла девушка.

— А кто ещё, по-твоему? — с улыбкой ответил я.

— Не может быть, — продолжала охотница, подойдя ко мне. — Тебя не узнать.

Мы крепко обнялись, и девушка с улыбкой произнесла:

— Я хочу знать все подробности из Парижской академии. Расскажи все, что ты там делал, какое убийство демонов тебе запомнилось больше всего… — Алина тараторила так быстро, что я думал, у меня голова взорвётся.

Дальше было все очевидно — я рассказывал все то, что знал из «своей» жизни, а Алина, сев поудобнее на диване, с открытым ртом слушала мои истории и то, как я убивал демонов. Что ж, тут я не лгал в своём умении сражаться. Охотница спрашивала разное, а я умело отвечал, бывало, и выкручивался от её вопросов. Так прошло два часа. За это время я сумел расспросить и Алину, интересуясь дальнейшими действиями Конклава, что у девушки не вызвало никакого подозрения, ведь я якобы представлял Парижский институт. Также мне стало известно, что гости, которых ожидает Джиа Пенхоллоу — Лайтвуды. Про них Алина протараторила не меньше всего остального, но стоило двери вновь заскрипеть, как она умолкла, рассматривая прибывших гостей. На моё собственное удивление, Саймон — лучший друг Клэри, там тоже был.