Потомок древних королей

Шатохина Тамара

Через некоторое время мы шли по коридору, и голова кружилась от счастья. Губы непривычно болели, я чувствовала вкус своей крови во рту. Коса, которую я перекинула на грудь, прикрывала синяки на шее от его поцелуев.

Первый раз он целовал осторожно, бережно, словно пил тепло с моих губ, а потом… Я плавилась, млела, мурлыкала, как кошка в его руках. Какие там звезды…? А сабля все же помогла, зацепившись за кресло, когда меня уже тащили к ложу. Я впервые видела такое лицо у мужчины — безумное, дикое. Он стонал… наверное, это действительно — больно для них. Я и раскаивалась и восхищалась! Меня пожирали, выпивали этими поцелуями… Это был какой-то ураган, это был мой будущий муж!

Прикрываясь мною, он дошел

до своей комнаты, улыбнулся, прошептал на ухо: — Дарка, я опозорился, как зеленый подросток. Ты не поймешь сейчас, но запомни — ты мне сильно должна.

Протянул руку дернуть меня за дверь, к себе. Я быстро отскочила, смеясь.

Нас кто-то видел, наверное. Мне было все равно. Пританцовывая, я шла к своей комнате. Юрас ждал возле нее. Посмотрел на мои губы, шею, отчаянно заглянул в счастливые глаза.

— Я буду ждать тебя. Ты поняла? Все равно буду ждать. Когда-нибудь ты будешь со мной.

Я рассмеялась, отмахнувшись.

— Ждать? Ты? Юрас, та черненькая мне понравилась больше других. Оно того стоило, правда? Ты не жди. Твои звезды — ничто по сравнению с моим ураганом. Я умираю от счастья с ним, я не дождусь этого проклятого обряда, веришь? Мы не пара с тобой, ты неправильно тогда понял… ошибся.

Ответа я не стала ждать.

ГЛАВА 22

Отряд Влада первым уходил из степей. Оставили, как и всегда до этого, смену в крепостях. Собрали и подготовили нужное число крытых повозок для легко и средне раненых. Тяжелых оставляли, проверив, как организован уход и лечение, достаточно ли лекарей. Обоз с ранеными остался охранять отряд Юраса. Тарус отвечал за их жизни, как ведун и лекарь. Он вышел попрощаться, когда нам пришло время уезжать. Легонько обнял меня, поклонился Владу и вернулся к раненым.

Я тревожилась и грустила. И ничего не могла поделать с этим. Надежные товарищи, умный, опытный учитель, привычный, простой быт, обязанности, с которыми я наловчилась справляться — это все некоторое время было моей жизнью, ставшей уже привычной и не обещающей больше неожиданностей. А впереди ждала неизвестность — вообще незнамо что. Я бы многое отдала за то, чтобы просто остаться на нашей заставе с Владом. Не ехать туда, где я чужая, опять ничего не умеющая и потому снова слабая и зависимая. Неизвестное будущее страшило. Хотелось, чтобы этот наш поход продолжался как можно дольше. Потому, что здесь были все свои — простые и понятные мне.

Но все когда-нибудь кончается и к столице мы все-таки доехали. За день до этого пятерка воинов налегке умчалась вперед. О нашем приезде уже знали. Последний раз я ночевала в меховом шатре. Грустно смотрела утром, как его пакуют в вощеный короб. Влад наблюдал за мной. Я спросила:

— Влад, во сколько обошелся такой шатер?

— Не знаю, — улыбнулся он моему вопросу, — мне он достался даром. Не так давно посольство с севера привезло дары — меха разной ценности. Этот теплый, легкий, красивый, но недолговечный. Потому, наверное, он не очень дорогой. Для такого дела, как наш поход — самое то. Не думаю, что ты будешь пользоваться им так часто, что он успеет износиться. Вот и велел сшить из него шатер для тебя. Там есть еще другие — необыкновенно красивые. Я сам любовался. Из самого красивого и ноского, думаю, тебе уже сшили шубку. Покрыли синей тканью, расшитой серебром под морозный узор. Другие, более редкие меха, я приказал пустить на душегреи и оторочку теплых платьев, шапочек, рукавички, сапожки.

Я зачарованно слушала это, как красивую сказку. Покачала задумчиво головой, спросила:

— А если бы я не поехала с тобой, кому бы это досталось? Твоим…

— Я не хотел даже думать об этом, — перебил он меня, — наверное, сжег бы… Дарина, мои любовницы никогда не жили во дворце. Я навещал их сам. Там никого из них нет, я никогда не унизил бы тебя этим.

В самом дворце постоянно живет только испытанная прислуга, управляющий с семьей, ведун — у него свои покои, как и дежурное помещение для членов Совета. При мне всегда кто-то из них — в свою очередь. В Совете правителя восемь человек. Это преданные мне люди, я доверяю им всецело, как и они мне. Я бы сказал, что это мои друзья, почти моя семья. Они знают, что я поехал за тобой. Для них твой приезд не будет неожиданностью. Кроме того, днем во дворце находится штат писарей, представители стражи и тайной службы. Охрана дворца состоит из смены столичной стражи. Ты никогда не увидишь в числе охранников Юраса Стагмисова. Его брат бывает только на торжественных приемах и балах. Если ты захочешь, то приглашения он не получит никогда.

Я утвердительно кивнула головой. Влад насторожился.

— Он оскорбил тебя, обидел?

— Нет, просто не очень хороший человек.

— Ты никогда не увидишь его во дворце. Что еще? Совет собирается раз в седьмицу. В этот день они все будут обедать с нами. В другие дни тебе придется видеть за столом и встречать в коридорах ведуна и советника. Могут подойти мои личные гости — купцы, послы, представители городской общины, кто-то… ну — по мелочи.

На балах и приемах обязательно присутствуют жены или дочери всех приглашенных мужчин. Тебе сейчас не по себе, я знаю. Никто — ни мужчины, ни их спутницы не посмеют ни сделать, ни сказать что-либо оскорбительное для тебя. Я предупредил тайную службу и спрошу с них. Как они будут предупреждать, уведомлять — их дело. Я не собираюсь скрывать твое происхождение, все знают, что я везу сельскую девочку и она дорога мне. Не бойся ничего… Для тебя приготовили гостевые покои. Когда пройдем обряд, будешь жить в моих. Что не понравится в них — сможешь потом переделать. Как видишь, в моем доме тебя не ждет ничего страшного. Что ты еще хочешь знать, что я упустил?

— А они…кто-нибудь знает, что я ведунья?

— Только свои. Это дополнительная защита для тебя.

— А стража?

— Дарина, эти — свои. Это твои боевые товарищи, они любого на ошметки порвут за тебя. И не расскажут никому ничего лишнего. И из того поселения о тебе не дойдет никуда ни слова. Когда будет время, мы с тобой посидим в книжном хранилище и архиве. Я как можно скорее хочу найти все, что возможно, о суккубах. Ты должна знать о себе все.

— До обряда, Влад! Давай отложим обряд. Дай мне в помощь надежного человека, если тебе самому будет некогда.

— После! Мне это знание нужно только для того, чтобы знать, как защитить тебя. Свое решение о женитьбе я не поменяю, не смотря ни на что. Кем бы ты ни оказалась.

— У тебя есть родня?

— Только тетка. Я уже послал за ней. Она замечательный человек, добрейшее существо. Она поможет тебе освоиться, научит всему необходимому. Только вот устает быстро — старенькая. Так что на тебя не свалится все сразу.

После обряда будет небольшой торжественный прием. Дня через два-три. Бал был бы уместнее, но ты пока не умеешь танцевать. Так что просто постоишь рядом со мной, походим по залу. Тебя необходимо показать, представить… я хочу похвастаться тобой, — честно признавался мой жених, улыбаясь.

После того раза он больше не целовал меня, а я не просила. Понятно же, что ему было мало этого, зачем мучить? В свое время об отношениях между мужчиной и женщиной нам с сестрой рассказывала мама. Я знала, что собой представляет мужское желание и что потребность в близости — не просто прихоть.

Ко дворцу подъезжали глубокой ночью. Я устала и поэтому уже не особенно волновалась. Саблю и лук, широкий воинский пояс и колчан со стрелами у меня давно отобрали. Влад укутал меня в свой плащ и забрал к себе на коня. Пока проезжали по городу, я умудрилась пригреться и задремать. Возле входа, на высоких каменных ступенях нас ожидали люди.