Потрясающие открытия Лёшки Скворешникова.

Иванов Альберт Анатольевич

Мишка навалился плечом на одного из идолов, который был чуть поменьше других. Тот даже не покачнулся. Ему ли, отлично помнящему нашествие татар на Русь, обращать внимание на какого-то рыжего мальчишку? В щели рта у идола торчал окурок сигареты, который, очевидно, оставил ему на память кто-то из прохожих. Наверное, для того, чтоб идолу было не так скучно. Лешка ласково похлопал его по животу, и друзья вошли в музей.

Кассирша, сидевшая за столиком под развесистыми оленьими рогами, вдруг засуетилась.

— Вы на заседание археологического кружка? — шепотом спросила она. — Уже начали. — И распахнула

перед ними дверь в зал.

— А как же... билеты? — пробормотал Лешка и тут же осекся, потому что Мишка больно двинул его локтем в бок.

— Для своих у нас бесплатно, — улыбнулась кассирша.

— Так тебе и разрешили! Как все сбегутся — не обрадуешься.

Мишка глубоко задумался. Он даже лоб наморщил как взрослый и шел с таким видом — не подступись. Лешка посмотрел на Мишку и тоже наморщил лоб. Вроде задумался.

А у самого в голове вертелось: что же Мишка придумает?

Так они шли, и на них все смотрели с уважением, и некоторые прохожие даже оборачивались и разводили руками, словно говоря: «Нет, это просто удивительно! Вы только посмотрите, какие серьезные молодые люди. Сразу видно, что они думают о чем-то очень и очень важном!»

Наконец Лешка не выдержал.

— Придумал? — спросил он.

— Нет, — ответил Мишка. — А ты?

— И я нет...

И опять они замолчали.

И только у самого их дома Мишка вдруг остановился и широко раскрыл рот.

— Ты чего? — удивился Лешка.

— Придумал!

— Ну?!

— Надо вести раскопки не на улице и не во дворе...

— А где же?

— В сарае!

— Вот здорово! — обрадовался Лешка.

— Ладно... Завтра встречаемся в восемь утра. Инструмент археологический — лопата. Договорились?

— Есть! — весело ответил Лешка.

Глава третья

«МЕЛКИЕ ХУЛИГАНЫ» ПОЯВЛЯЮТСЯ И ИСЧЕЗАЮТ

В Мишкиной квартире, которая состояла из одной-разъединственной комнаты, на стене висела саперная лопатка.

У этой лопатки была своя длинная история. Не будем рассказывать ее, скажем только, что лопатка прошла боевой путь до самого Берлина. И Мишкин отец — в прошлом солдат саперного батальона— возвел столько мостов, сколько зарубок на ее черенке. А зарубок было — не сосчитать. Они покрывали весь черенок лопаты. И все Мишкины знакомые думали, что это специальная нарезка, чтобы лопатку было удобнее держать в руках.

Лезвие лопатки было всегда в чехле, и со стены она никогда не снималась.

И даже тогда, когда Мишка собирался в поход или на рыбалку и просто позарез нужна была такая удобная лопатка, она все равно по-прежнему оставалась на стене. Отец не давал ее ни под каким видом.

— Табу! — коротко и ясно говорил он.

И Мишка только вздыхал. Что ему еще оставалось делать?

Но сегодня, когда родители ушли на работу, Мишка нарушил запрет.

Он снял лопатку со стены и стремглав вылетел из квартиры, как будто за ним кто гнался.

На втором этаже он столкнулся с Лешкой, который, отчаянно зевая, плелся вниз по лестнице. На плече у Лешки лежала, как винтовка,

огромная совковая лопата.

Они выскочили из подъезда и тут же попятились назад. Мимо проходили «мелкие хулиганы» Ленька и Петька. В руках у них тоже были лопаты, А ведь к лопатам им после одного случая строго-настрого запретили даже прикасаться. Это произошло после того, как они вырыли посредине двора яму и, замаскировав ветками, заманивали в нее председателя ЖЭК—за то, что он не разрешил им устроить стартовую площадку для ракет «Воздух — воздух». Но однажды ночью, возвращаясь домой после получки, в нее угодил сосед дядя Федя, большой любитель выпить, и просидел там всю ночь, распевая известную пионерскую песню «На дороге чибис».

Утром, когда над ним посмеялся весь двор, он дал себе зарок не пить. И сдержал слово. Но с тех пор его каждый вечер встречала у ворот жена и, освещая дорогу фонариком, провожала через двор. А Леньку и Петьку, несмотря на то, что они невольно перевоспитали дядю Федю, ругали во всех подъездах, называя «отпетыми», «сорви головами», и запрещали другим мальчишкам с ними водиться. К лопатам же они не имели теперь права даже притрагиваться.

Вот почему Лешка и Мишка страшно удивились, когда увидели «мелких хулиганов» с лопатами в руках.

— Видал? — сказал Мишка, когда Ленька и Петька поспешно выскочили со двора.

— А ты что думаешь, — ответил Лешка, — они «Хуперта в пустыне» не смотрели? Уж они-то знают, где рыть, а где не рыть.

— За мной! — скомандовал Мишка, и друзья, забыв про сарай, кинулись вдогонку за «мелкими хулиганами».

Ленька и Петька шли быстро и не оборачивались, Они не подозревали, что за ними следят. Они сворачивали из улицы в улицу, из переулка в переулок, пересекали длинные проходные дворы, и казалось, что они будут так идти вечно.

Сначала Лешка и Мишка были настороже, опасаясь, что «мелкие хулиганы» могут их заметите. Прятались за углы, за афишные тумбы, за спины прохожих. А потом, когда устали, нахально пошли за ними прямо по пятам.

— К реке двигаются, — сказал Мишка.

— Давай путь срежем, — предложил Лешка.

Ребята перелезли через забор и в ту же секунду столкнулись нос с носом с Ленькой и Петькой, которые в это время как раз проходили мимо.

От неожиданности и преследователи, и преследуемые резко остановились, да так и застыли с лопатами в руках. У всех испуганно бегали глаза.

Секунду ребята молча стояли друг против друга. Потом «мелкие хулиганы» стремглав понеслись в одну сторону, а Лешка и Мишка — в другую.

Наконец приятели выбились из сил и остановились под уличными часами.

— Чего это они убежали? — удивился Лешка.

— И сам не знаю, — махнул рукой Мишка.

И они помчались к реке.

— Глянь-ка, глянь-ка! С лопатами! — кричали им вслед загоравшие на пляже мальчишки.

Непонятно, чему они удивлялись?! Люди вышли прогуляться с лопатами. Что ж тут такого?