Поттер против Эванс
Шрифт:
— Ты не знаешь, кто она?
— Нет, он сказал что не хочет мне говорить.
— Ты ревнуешь его?
— Конечно! Он ухаживал за мной в течение нескольких месяцев — намного больше, чем удостаивались другие девушки. Я была такой дурой! Я думала, что он женится на мне, что у нас будут дети… — она опять разрыдалась. — Но он слишком хорош для меня!
— Э… Констанция, а что насчет бала? Ты еще идешь с ним?
— Он сказал, что пойдет со мной на бал, но я ответила, что лучше нам не идти в месте.
— Хорошо, — сказала Лили, не зная —
Когда Джеймс достиг спальни, Сириус, казалось, давно спал.
— Так будет лучше, — подумал он. Тяжело опустился на кровать и достал маленькую коробочку, обтянутую синим бархатом и глубоко задумался.
Лили проснулась очень рано (хотя — скорее поздно, было 11 часов). Ее соседи по комнате еще спали. Она встала чтобы поправить свою ночную рубашку и заметила синюю коробочку и сверток рядом с ней. Она подумала, что произошла ошибка и это предназначено для Люсии или Констанции, но на свертке было написано «Лили».
В свертке была лилия. На бумаге было написано письмо.
Лили.
Я не знаю: любишь ли ты меня
Кто я для тебя?
Ответ кроется у тебя внутри.
Возможно я — твой враг, а может быть и близкий друг.
Давай встретимся?
Я буду ждать в Северной башне в полночь.
Мы сможем спокойно поговорить.
Твой всегда и навсегда — влюбленный в тебя.
Подписи не было, но она узнала этот почерк… просто не укладывалось в голове. И все же это он! Кто же еще будет писать, что возможно он мой враг? Странно: с каких это пор Джеймс стал на столько мягок?
Она склонила голову и подумала: идти или нет?
Лили одевалась на свидание. Она долго расчесывала свои красивые волосы, а потом украсила их лилией. В общем, она хотела сделать себя настолько красивее, насколько могла.
Она не удивилась, что гостиная пуста — все еще спали (без десяти полночь).
Она вышла в отверстие за портретом и направилась к Северной башне, не заметив, что за ней следует чья-то черная тень.
Она не задумывалась, что в башне будет холодно… Она была счастлива и улыбалась. Но на последней ступеньке она замерла. На нее смотрел кто-то высокий и черный. У нее отвалилась челюсть.
— Снейп?
Часть 5. Оглушенная ненависть
Подросток с засаленными волосами улыбнулся, услышав свое имя.
— Конечно это я. А ты кого ожидала? Санта-Клауса?
Лили отвернулась, чтобы он не смог увидеть, как она покраснела.
— Нет, это действительно я… — Снейп подошел к Лили и мягко повернул ее за плечо. Они молча посмотрели друг на друга. Затем Лили открыла ее рот, чтобы спросить.
— Это ты… послал мне стихотворение?
Снейп поднял глаза и посмотрел на нее.
— Да это был я. И не только стихотворение, но и еще кольцо,
Куча мыслей проносилась в голове Лили. Ей хотелось и смеяться, и плакать, она хотела убежать, она хотела остаться, ей хотелось кричать, ей хотелось молчать.
Это было странно, по меньшей мере. Она никогда так не думала о Снейпе. Она всегда ненавидела Снейпа. Даже больше чем Поттера. Это были две разные ненависти.
Лили ненавидела Поттера со страстью, которую она никогда не испытывала к Снейпу. Когда она ненавидела Поттера, ей хотелось, чтобы тот краснел, она хотела, чтобы он нервничал, когда говорил с ней. Но она никогда не испытывала к нему отвращения, которое она испытывала к Снейпу. Каждое его касание, было похоже на прикосновение змеи, очень, очень слизистой змеи. Его сальные волосы всегда были грязными, от его речи ее тошнило. Она всегда чувствовала это, даже находясь от него за полмили.
Ей всегда хотелось находиться подальше от Джеймса (хотя она испытывала странное и непреодолимое желание быть поближе к нему), когда она злилась на него, но она не испытывала отвращение. Ее ненависть к Джеймсу была смесью злости и шуток. Они всегда издевались друг над другом. Она ненавидела его и наоборот.
Она всегда издевалась над Снейпом тоже, но она всегда все тщательно планировала, а потом наблюдала со стороны, как он выставляет себя дураком. Она никогда не радовалась издевкам над Снейпом так, как над Джеймсом. Она чувствовала чувство выполненного долга, удовлетворения, но не счастье.
Сейчас, однако, что-то другое появилось в её душе по отношению к Снейпу. Она смотрела на него, как люди смотрят на бедных детей. Она испытывала жалость. И в тоже время, ей хотелось смеяться. Это же ерунда! Она никогда не думала, что Снейп может… Ну вы понимаете, написать такой стих.
Эти глаза, похожие на жуков, смотрели на нее с интересом и своеобразной нежностью (такого она еще никогда не видела в его глазах). Лили ответила на последний вопрос очень тихо.
— Да, это так, я люблю лилии.
— Я знаю, Лили. Я знаю о тебе всё.
Она немного отвлеклась. Каждая мысль пронеслась у нее в голове, и Лили чувствовала себя как очень, очень тупая девочка. Это было невозможно, это мог только Джеймс послать это письмо… И Снейп ну никак не мог послать его.
— Это не ты. Это не мог быть ты! — пробормотала Лили.
— А кто же еще это мог быть? Ты выглядишь удивленной, увидев здесь меня, того, кого ты ожидала… И в тоже время… Я не имею ввиду Санта-Клауса.
— Ну, возможно, это мог быть Сириус, — сказала Лили и немного покраснела.
Снейп закатил глаза.
— А какого черта твой парень пришлет тебе письмо, называя себя же твоим секретным обожателем.
— А зачем это делать его худшему врагу?
— Возможно потому, что он безнадежно влюблен в тебя. — Он наклонился к ней для поцелуя, но Лили уклонилась. Атмосфера в комнате накалилась.