Потусторонний. Книга 2
Шрифт:
Я не стал дожидаться момента, как барон упадёт на траву. Сдох и сдох. Есть и поважнее дела. Где Княгиня? Она приняла на себя удар, который мог стать смертельным. Мало того, что сама материализация должна была сожрать кучу энергии, так ещё и чары рассеяла. И очень нехорошая та была вспышка, тревожная.
— Ты жива? Ты жива? — тихонько позвал я, оглядываясь. Внутри всё клокотало и сжималось одновременно. Чёрт. Вот что такое страх?! Какое неприятное чувство!
Над моей головой повис вертолёт. Ветер приминал траву, трепал одежду. Я едва стоял на ногах под ударами
— Немедленно поднимите руки… — раздался усиленный голос. — Лицом в землю. Лицом в землю.
Я озирался в поисках Княгини, не слушая команд. Где? Неужели… Это не может закончиться вот так, на каком-то паршивом поле и с каким-то мерзким баронишкой. Мы через столько прошли не для такого вот финала.
— Лицом в землю! — орали сверху.
Призрак поднялась из травы в нескольких метрах от меня и вяло махнула рукой. Безмерное безвременье, как же она меня напугала.
Я медленно опустился на колени, улыбаясь. Затем лёг на траву, фух. А ведь, наверное, я даже устал. Полежу, раз просят.
Так… Зато теперь есть время для анализа. Кажется, я только что разобрался с местной мафией. Поехавшей мафией. Барон был абсолютно неадекватен. Слишком много ошибок. Мастер должен понимать, что на бой надо идти с холодным рассудком. А Свиридов вёл себя так, словно был матёрым завсегдатаем психушки. Вообще на всё забил. Дурак. Бросил бы всё, сбежал бы во Францию или Германию, там ворьё российское всегда привечают, и нормально бы всё было.
Да и не факт, что вообще бы его связали с этой лабораторией. Несомненно, у меня доказательств хватает, но откуда ему о них знать? А тут прямо всё в топку бросил. Всю жизнь. Зачем?! Ради чего такое публичное самоубийство?
Не могло это произойти с бухты-барахты. Бек? Загадочное имя всплыло будто само по себе. Маска говорил Свиридову что-то про него. Он истинный владелец производства и товара? Барон объявил всему миру войну, лишь бы не расстраивать этого самого Бека? Вполне себе версия, но… Неужели эти наркотики так дорого стоят?
— Илья? Цел? — от размышлений меня отвлёк голос Дворкина. Я приподнялся. Урядник подошёл ко мне, сопровождаемый двумя стражниками. — Милосердный Иисус, Илья… Ты убил Свиридова? Чего разлёгся-то?
— Самооборона типичнейшая, — вяло защитился я. — Он первый начал. А лежу, потому что… Потому что отчего бы и не полежать? Такая славная ночь. И люди просили очень настойчиво.
Вертушка всё висела над нами. Дворкин поднял голову к пилоту и махнул рукой, мол, проваливай. Машина резко нырнула в сторону.
— Я и удивлён и не удивлён одномоментно, Илья. Ты в семнадцать лет смог в открытом бою победить мастера по дуэлям? Мастера по рангу? Твоя уникальность уже настораживает.
— Прости.
— Сам-то в порядке?
Я кивнул. Покосился на Княгиню. Её едва было видно. Изображение мерцало. И девушка не улыбалась. Внутри у меня что-то нехорошо ныло. Не сердце, не живот. Что-то другое. Душа?
— Ты спас сегодня много людей, Илья, — продолжил Дворкин. — Ты спас меня.
Не стоит ему напоминать, что без моего участия его бы и не пришлось спасать.
До дома меня довезли на патрульной машине. Молчаливые стражники, впечатлённые ночной операцией, всю дорогу в мою сторону косились с любопытством и лёгкой опаской, но вопросов, слава всему хорошему, не задавали. Княгиня лежала у меня на коленях, и мне так хотелось погладить её по волосам, чтобы хоть как-то помочь. Облик призрака едва мерцал. Надорвалась. Ослабела. Я и сам подвымотался, и сейчас направлял напарнице дополнительные силы, пусть даже в ущерб себе, но пока такая щедрость не помогала.
У парадной я попрощался с полицейским, а затем поднялся к себе. Медленно, так чтобы поспевала едва перемещающаяся Княгиня. Три часа ночи. Кошмар, как я вымотался. Словно мне не семнадцать, а все семьдесят. Ключ повернулся в замке. Дверь приоткрылась. Свет нигде не горел. Из спальни что-то бубнил телевизор, а ему что-то трещало в ответ из уголка на кухне.
Я застыл на пороге. Ёжкина ж ты кошечка… Рррупи. Я забыл о Рррупи. И забыл о Лизе…
Демонёнок сопел возле экрана, на котором псы-мутанты собирались в гигантскую облезлую собаку, тянущую несколько гниющих пастей в сторону девушки в бикини. Та картинно кричала и трясла грудями.
Проклятье. Я осторожно прошёл к спальне. Заглянул внутрь. Лиза лежала на кровати, глядя в телевизор. На полу стояло пустое ведро из-под мороженого. Глаза у девушки были красные-красные.
— Илья… Ты приехал… — вздохнула Лиза. Вспорхнула из кровати и уже через секунду обняла меня. — Ты приехал. Приехал…
Я молчал, обнимая девушку. Так, что-то здесь не так. Что-то очень странное здесь происходит.
— Хочешь кушать? — встрепенулась она, высвободилась из объятий и порхнула на кухню, где ненадолго замерла. Лиза старательно не смотрела в угол, где кричала из планшета погибающая девица. Рррупи храпнул.
Моя обращённая адептка торопливо прошла к столу. Упёрлась в него тонкими пальчиками, покосилась в угол, а затем открыла дверь холодильника.
— Хочешь яичницу сделаю? Ты же голодный? Так поздно приехал. Я так переживала. Так переживала.
Она болтала без умолку, а я смотрел то на неё, то на спящего Рррупи и молчал.
— Почему ты молчишь? — обернулась она. Губы у неё подрагивали, но девушка крепилась. Она нервно поправила волосы, одновременно словно отгораживаясь ладошкой от сопящего демонёнка.
— Ты серьёзно, Лиз? — спросил я.
— Что? — ещё больше занервничала она. Закусила губу, жалко улыбнулась. — Что такое?
— Мне кажется, ты не в себе, — покачал я головой. — Может быть, тебе стоит к врачу? Может, дар что-то сделал с тобой?
В глазах Лизы появились слёзы ужаса, и я мысленно дал себе по губам. Ну такая шутка вышла. Жестокая. Нельзя так, Илья.
— Да шучу я. Успокойся, Лиз. Всё хорошо. Всё в порядке.
Она зарыдала. Я же гладил её по волосам и косился на Рррупи. Безмерное безвременье, ну какая же шляпа вышла.