Потусторонний. Книга 5
Шрифт:
— Что вы, что вы. Ничего страшного. Простая формальность. Мы уже получили всю необходимую информацию от вашей распорядительницы, но осталась пара слепых пятен, которые нам хотелось бы подсветить, — торопливо проговорил безопасник. Улыбчивый, открытый, но есть в глазах что-то такое, от чего мурашки бегают. — Вы же понимаете, после такого инцидента мы все должны стать лучше, чтобы предотвратить схожее в будущем.
— Вы про то, что с Рошеновым случилось?
— Да-да. Именно. Так что, Илья Александрович? Уделите нам немножко вашего
Очень хотелось сказать «нет», но боюсь, что тогда мне бы ещё больше проблем добавилось. А я пока не хочу.
— Конечно! Мы должны здесь поговорить?
— О, нет, Илья Александрович. Разумеется, нет. Вон наша машина. Там вполне себе будет удобно и никто не помешает. Если хотите, мы можем проследовать в контору и пообщаться в ней, но думаю, это окажется лишней тратой времени.
Белый фургон с откатной дверью стоял на дорожке метрах в двадцати от жилого корпуса. Что-то мне не очень туда хотелось.
— Не волнуйтесь, в этой машине нет приспособлений для активного изъятия информации. Простая формальность, обещаю, Илья Александрович.
На этот раз безопасник в смокинге даже не улыбнулся. Что это вообще такое: «активное изъятие информации»?! Мы, как бы, не на западе живём, у нас за такое в адрес одарённого и присесть можно. Однако спорить сейчас — значит оттягивать время завтрака.
— Раньше сядем, раньше поедим, верно? — вздохнул я.
У рослого спутника, держащегося за моей спиной, кроме кобуры под пиджаком ещё и артефакт нуль-магии был. А слева определённо мастер, и судя по татуировке на запястье — из Боевого Применения. Они меня скрутят в бараний рог за пару секунд.
— А у вас бывало, что кто-то садится с незнакомцами в фургон, а потом исчезает? — с максимально невинным видом спросил я.
— Постоянно, Илья Александрович, — с таким же видом ответил безопасник. Он хорош. Ладно, не будут они меня тут вязать, доказательств моей вины нет.
— Идёмте, господа. Но я бы, честно, сейчас навернул бы манной кашки с маслицем и булкой с сыром, а не вот это вот всё.
— Кашка никуда не денется, Илья Александрович, — приободрили меня.
Внутри белого фургона всё было напичкано аппаратурой, место оставалось лишь для стола и двух сидений напротив друг друга. В машину вместе со мною забрался тот самый безопасник.
— Меня зовут Максим Уваров, я старший дознаватель службы безопасности Академии, — представился он, когда дверь закрылась, отрезая нас от внешнего мира. — Прошу, садитесь.
Сидение было нашпиговано датчиками и сенсорами. Я почувствовал их сразу. Уваров сел напротив, повернул к себе мониторы.
— Это вы меня сейчас проверять будете? — с напускной тревогой поинтересовался я.
— Да, простая формальность. Я задам вам несколько вопросов, а вы дадите мне несколько ответов, а потом я отпущу вас к манной каше, — улыбнулся Уваров.
— Не верю я в эти вот штуки, — буркнул я.
—
— Да?
— Уверяю вас. Итак, давайте опробуем. Как вас зовут?
— Илья Александрович Артемьев, — вздохнул я. Взгляд Уварова упёрся в монитор, безопасник кивнул.
— Сколько вам лет?
— Хм… По-моему больше трёх сотен. Нет, вряд ли. Но больше двух сотен точно.
Брови Уварова поползли наверх. Он растеряно посмотрел на меня, затем на монитор.
— Шучу, — с унылым видом сообщил ему я. — Что за вопросы, господин Уваров? Я хоть и из сирот, но это оскорбительно.
— Это обычные конфигурационные вопросы, Илья Александрович. Простите. То есть вам не больше двух сотен лет?
Он снова глянул в монитор, надеясь, что ему померещилось. По всем показателям я не врал. Однако это всё предназначено для тех, кто себя не контролирует. А я контролирую.
— Восемнадцать, — признался я. — Ну какие двести лет, о чём вы?
— Вы родились в Российской Империи?
— Да… — тихо-тихо, Илья. Придержи язык. Да, прямо свербело у меня поиздеваться над дознавателем. Однако иногда надо же и потерпеть. Ради общего блага. Он сейчас тебя качает на нейтральные показатели. Чтобы потом техника любые отклонения зафиксировала. Выдержи это, Илья!
— До приезда в Академию вам приходилось нарушать закон?
О, да. Я улыбнулся, глядя в глаза дознавателю.
— Конечно, нет.
Тот нахмурился.
— До приезда в Академию вам приходилось убивать?
— Да. Но всё было в рамках закона.
Ну, почти.
Уваров хмыкнул.
— Вы знакомы с Андреем Обуховым.
Ого! Они меня и вправду изучили.
— Да, знаком…
— Вы знакомы с маркизом Рошеновым?
— Увы…
— У вас был конфликт?
— Он пытался меня убить, — пожал плечами я. — Полагаю, это конфликт?
Дознаватель кивнул. Отметил что-то у себя.
— Вы убили барона Свиридова?
— Это как-то связанно… — удивлённо начал я.
— Отвечайте, пожалуйста, на вопрос, — лязгнул сталью голос Уварова. Взгляд не отрывается от монитора.
— Да, убил.
— Вы помните, где вы были в ночь происшествия с графом Рошеновым и господином Дибровым?
— Смутно. У женщины.
Он прямо подобрался весь.
— Эта женщина была вашей распорядительницей Анастасией Коваленко?
У меня глаза полезли из орбит.
— Что?!
— Отвечайте. На. Вопрос.
— Нет!
Снова отметка.
— Когда вы прибыли в Академию, вы хотя бы раз лгали?
— Нет. В моём тайном ордене ящерообразных повелителей ос запрещена ложь. И когда мы изничтожим человеческую расу, то только тогда великая Кукуруза разрешит нам врать!
Он снова посмотрел на монитор. Потом на меня. Снова на монитор. Я знал, что прибор показывает ему абсолютную правду. Сорвался. Всё-таки опять не сдержался. Надо отвесить себе мысленную пощёчину.