Потусторонний. Пенталогия
Шрифт:
Что ж, хорошо. Пусть будет Каннон. Посмотрим, что будет дальше и к чему всё это. Сейчас же нужно сдать аттестацию, поэтому с невозмутимым видом, я принялся метать ножи.
Я не удивился, когда с первого раза попал точно в цель. А затем ещё раз и ещё — в яблочко, но внезапно иллюзия Каннон изменилась, передо мной предстал дрон. В точности как дроны, что были у исходной точки со взрывчаткой. Я взглянул на Карима, он всё так же самодовольно ухмылялся. Но меня вдруг осенило. Я понял, о чём его намёки, да что
В дрона метать ножи было куда проще, потому что можно было использовать эмоции. Злость, которую я ощущал к земным спецслужбам, помогала.
Один, ещё один нож — я попадал точно в цель. И вот, остался последний нож. Хотя я уже сдал аттестацию, уже победил, даже если сейчас промахнусь, без разницы. Но я не промахнулся.
Видение пропало, теперь в воздухе висела только мишень, испещрённая ножами — и все в цель.
— Отлично, свамен Азиз! — воскликнула бал Далия. — Ты сдал аттестацию. Надеюсь, в дальнейшем ты будешь реже пропускать занятия, и тогда пересдавать не придётся.
А как же — реже пропускать? Скорее — чаще. Но об этом я решил промолчать.
Какое-то время мы стояли на поляне. Я поглядывал на Абакара, ожидая, когда бал Далия уйдёт, и мы сможем поговорить. Непросто же так он мне показал те иллюзии, что-то он явно хотел донести. Абакар тем временем уже опустил мою аттестационную мишень на землю и с интересом её рассматривал.
— Ты свободен, свамен Азиз, — сказала бал Далия, очевидно, не понимая, почему я до сих пор здесь торчу.
— Да, спасибо, — отозвался я и остался стоять, поглядывая на Абакара.
Бал Далия недовольно переводила взгляд с меня на иллюзиониста, очевидно, сомневаясь, что нас стоит оставлять наедине.
— Всё в порядке, бал Далия, вы можете идти, — спокойно сказал я, улыбнулся, всем своим видом показывая, что настроен дружелюбно и не наброшусь на преподавателя в тот же миг, когда она уйдёт.
Абакар молчал и загадочно улыбался, о чём-то задумавшись, потом будто бы очнувшись, воскликнул:
— Верно! Всё прекрасно, Азиз справился. Можете оставить нас наедине, бал Далия? Хочу обсудить с Азизом его технику метания ножей.
Бал Далия ещё раз недоверчиво взглянула, а затем неуверенно зашагала прочь, то и дело оглядываясь на нас.
— Опасается, что ты вспылишь и начнёшь сводить со мной личные счёты, — весело рассмеялся Абакар.
Мне же было не смешно, я глядел на него с подозрительностью и ждал, когда он перейдёт к делу. Но Абакар ничего не говорил, а только смотрел на меня и продолжал загадочно улыбаться.
— Что видела бал Далия? Наверняка не то, что вы показали мне, — спросил я, решив сам начать разговор.
— Верно, — кивнул он, — ей я показывал другую иллюзию. Ту же, что была и в прошлый раз.
Вспомнив прошлый раз и то, как Абакар меня подставил на аттестации, я ощутил
— В прошлый раз вы мне изрядно насолили, — сказал я.
— Зря ты это так воспринимаешь, — неодобрительно покачал он головой, — Ты силён, значит, и твой дух должен быть не менее сильным. Трудности закаляют дух. Верно?
— Как и трудности на экзамене? — не скрывая сарказма, поинтересовался я.
— Ты о Раване и ракшасах? — Абакар усмехнулся. — Нет, в тот раз я просто тебя испытывал. К тому же я знал, что ты будешь в команде ИРН. Хотел тебя подготовить и показать, с чем придётся столкнуться.
— Зачем вы меня испытывали?
— Хотел убедиться, что ты на самом деле так же силён, как говорят. Я многое о тебе слышал.
На какое-то время мы замолчали. Я не знал, как продолжить разговор и перейти к интересующей меня теме. А Абакар хитро усмехался и молчал, будто бы вновь испытывая, только в это раз моё терпение, а не силу.
— Никогда бы не подумал, что вы идёте путём просветления, — сказал я, решив, наконец показать, что я уже понял.
Абакар улыбнулся, неожиданно подошёл, по-свойски взяв меня под локоть:
— Идём, прогуляемся, — сказал он, кивнув в сторону парка академии.
Этот жест мне едва ли понравился. Потому что я не готов был впускать его в своё личное пространство. Я вытащил руку из его пальцев:
— Прогуляемся, — согласился я, — только трогать меня не надо.
Абакар рассмеялся, картинным жестом спрятал руки за спину и вновь указал взглядом в сторону парка.
— Значит, это вы были в костюме солдата, там, на церемонии вручения ордена, — сказал я.
Абакар кивнул, с его лица не сходила хитрая ухмылка.
— А разве вам не должны были стереть воспоминания?
— Должны, — ответил он, — но я решил, что они мне пригодятся.
Я недоверчиво покосился.
— Стиратель был, и даже пытался стереть, точнее, он остался в полной уверенности, что он выполнил свою работу. Но это была всего лишь иллюзия.
— Почему вы с такой силой преподаёте в Сафф-Сурадж? И почему вас не было в команде ИРН? — я задавал не те вопросы, но и это меня также интересовало.
Карим казалось, не собирался отвечать, он задумчиво любовался закатом, и казалось, был полностью погружён в собственные мысли.
— Когда я был молод, — внезапно начал он говорить, — я жаждал власти, славы, денег… Я родился в семье преданных и с рождения не был знатным. Но, моя сила после инициации — она росла с такой скоростью, что я сам за ней не поспевал. В своём клане я очень быстро обрёл славу и любовь нары. Помог одержать несколько военных побед, участвовал в подавлении набегов свободных кланов, за что мне и даровали земли, а после позволили основать свой род. Император лично создал мой родовой медальон.