Потусторонний. Пенталогия
Шрифт:
После ужина нас всех так разморило, что мы решили отправиться спать. А так как спален на втором этаже было всего три, Стража оставили внизу на диване, ему, по большому счёту, плевать, где и как спать, Лера с Женей расположились в самой большой спальне, Карим занял гостевую, нам же с Айрисой он любезно предоставил свою спальню.
Странно, но, как только мы остались с Айрисой наедине, между нами возникло неловкое натянутое молчание. Айриса смущенно улыбалась, я и сам не знал, как теперь себя вести, несмотря на то, что уже принял решение. И все-таки между нами осталась
И я решился исправить это — по крайней мере, пора бы уже расставить все точки над "I".
— Когда родится наш сын? — спросил я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и начать разговор.
— Через месяц, — вздохнула Айриса, присев на край кровати.
Я уселся рядом, взглянул на нее, улыбнулся.
— Это совсем скоро.
— Да, — она тоже улыбнулась и опустила глаза.
— Думала, как назвать?
— Тебе решать, отец выбирает имя.
Мы снова замолчали. Я взял ее за руку, она все так же, не поднимая глаз, продолжала улыбаться.
— Ты станешь моей женой, — сказал я утвердительно, хотя собирался спросить. Почему-то мне было так неловко и одновременно боязно, что я отвел глаза. Вот дела! Я изгнал Равана в Нараку, закрыл врата, совершал такое, что у многих от одной только мысли повторить, поджилки бы затряслись, а теперь сижу, смущаюсь и робею как подросток и боюсь, что мать моего сына мне скажет "нет".
Она долго не отвечала, будто бы испытывала мои нервы на прочность. Я смотрел на нее, чувствуя, что с каждой секундой все стремительнее теряю самообладание. Айриса подняла глаза наконец, долго изучающе разглядывала меня. Я уже решил — она сейчас снова начнет возмущаться, заведет ту старую песню, что замужество это не для нее, она боец и ей нужна свобода. Но Айриса молчала.
— Теперь я тебя боюсь, — неожиданно сказала она, так и не ответив.
— Почему? — удивился я.
— Потому что ты Хранитель. Не знаю, как к тебе теперь относиться, как вести себя. Это очень странно.
— На самом деле я и сам не знаю, как к этому относиться и как вести себя, — признался я.
Айриса рассмеялась, тем самым задорным чистым смехом, который мне так нравился. Я рассмеялся в ответ, почувствовав, что лед между нами тает. Постепенно смех сошел на нет, но мы продолжали улыбаться и смотреть друг на друга, а после Айриса как-то незаметно потянулась ко мне. Упрашивать меня было не нужно, я тут же поцеловал ее.
Ее руки обвили мою шею, дыхание стало жарким, а поцелуи требовательней. Я, наткнувшись рукой на живот, мягко отстранился:
— А нам можно? — осторожно спросил я, указав взглядом на живот.
Айриса лукаво усмехнулась, прижалась сильнее, уткнувшись носом в мою шею, ее рука ловко упорхнула под рубашку, опустилась ниже, расстёгивая ремень брюк. Обдав шею горячим дыханием, она произнесла:
— Я Айриса неуязвимая, мне все можно.
Рано утром, едва начало светать, меня разбудил звук вибрирующего телефона. Санджей перестал названивать мне поздно ночью, поэтому я решил, что вряд ли бы он начал названивать
Звонок с незнакомого номера. Я почему-то сразу подумал об Амали, поэтому нисколько не удивился, когда в телефоне услышал ее голос:
— Азиз.
— Где ты? — спросил я шепотом, быстро уходя в ванную. — С тобой все в порядке?
— Да, я в порядке, — голос ее звучал грустно и устало.
— Говори где ты. Я тебя заберу.
— Я не уверена, что могу вернуться. Это всё еще небезопасно. Просто позвонила. Хотела услышать твой голос, убедиться, что ты в порядке.
— То сообщение: "Спаси меня", ты прислала?
Амали какое-то время молчала, потом ответила:
— Да.
— Что произошло?
— Это уже не имеет значения. Мне помогли. Теперь я в безопасности.
— Я тебя заберу. Где ты? Я спрячу тебя, у меня есть убежище. А после мы решим вопрос с твоим легальным нахождением в Империи.
— А разве ты сможешь его решить? — в голосе слышалась горечь.
— Могу, — без раздумий сказал я. — Где ты?
Амали какое-то время молчала, все не решаясь сказать, потом все же произнесла:
— Я в Кинвин. Родовые земли Райфас, првинция города Гайман. Я в рабском поселке.
— Тебя продали в рабство! — едва я смог сдержать негодование.
— Да, так вышло. Но ничего страшного, — но интонации ее голоса говорили об обратном.
— А где ты взяла телефон? — вкрадчиво спросил я, понимая, что рабам такие вещи не положены.
— Мне кое-кто помог, — уклончиво ответила она.
— Но почему ты не позвонила раньше?
— Ты…ты… — она запнулась, так и не договорив.
Но я понял. Она звонила, только я не мог ответить и телефон был отключен.
— Скоро я тебя заберу! — бросил я. — Приеду сегодня.
— Мне пора, — бросила она торопливо и отключила телефон.
Я вернулся в спальню, какое-то время стоял в задумчивости пока не почувствовал требовательный взгляд на себе. Обернулся — Айриса, подперев голову рукой, смотрела на меня с холодной отстраненностью.
— Кто звонил? — спросила она, широко распахнув глаза и так пронзительно разглядывая меня, что я начал сомневаться в том, что это хорошая идея привезти сюда Амали.
— Так кто звонил? — еще более настойчиво спросила Айриса.
— Амали, — медленно ответил я, чувствуя себя точно под дулом пистолета.
— Та самая Амали? — Айриса нахмурилась.
— Да, ей нужна помощь. Ее продали в рабство.
— Разве он не враг?
— Нет, — мотнул я головой, — она точно нет, я ей доверяю.
— Она твоя любовница? — понизив голос, спросила Айриса, глядя на меня так, словно я совершил нечто такое ужасное, что хуже и не придумать.
Чёрт, где же я так просчитался-то? Я ведь спокойно себе рассуждал, что рядом будут обе. Потому что и Айриса, и Амали мне нравятся одинаково, к тому же на Хеме это вполне нормально: иметь и жену, и наложниц. Но вот я никак не ожидал такой реакции от Айрисы.