Потусторонний. Пенталогия
Шрифт:
На что Зунар хищно улыбнулся и приложил палец к губам.
— Тс-с-с. Забудь, милая. Я вам ничего не говорил.
Повисла гнетущая тишина.
— Правда на нашей стороне, — подбадривающе сказал Зунар, — но пока что нам всем стоит быть осторожными. Охрану придется усилить, не забывать про защиту и оружие. Поняли?
— Поняли, — вяло отозвались все.
— А теперь, — сказал Зунар, — отправляйтесь на этаж Хал и оставайтесь там до утра.
Мы развернулись и зашагали к лифту.
— Рейджи, а ты останься, — металлическим тоном окликнул ее Зунар.
Всю
Латифа, увидев мой взгляд, усмехнулась.
— Ох, Рейджи-Рейджи. Притворщица! Можно подумать, что она и впрямь напугана.
Я вопросительно поднял брови, намекая, что неплохо бы объяснить.
— Конечно же нет, — усмехнулась Латифа. — Ей ли бояться отцовского наказания, она постоянно что-то вытворяет. В последний раз она устроила пьяные танцы в одном из клубов студенческого квартала. В отместку отец наказал ее на месяц и завел вторую наложницу… — Латифа кивнула в сторону Амали.
— Наказание, — кивнул я, думая о том, какие всё-таки странные обычаи и порядки в этом мире.
— Да ничего ей не будет, — продолжала болтать Латифа, — посидит месяц дома, не получит несколько подарков, ну и в спальню к отцу какое-то время не походит, вот и все наказание. А вообще… отец ее слишком любит, чтобы наказывать всерьёз.
Здесь Латифа недовольно поджала губы и нахмурилась. Кажется, сейчас я наблюдал ревность. Дочь ревнует отца к наложнице? Или, скорее, это обида, что отец любит наложницу больше, чем ее? Наверняка это не так, но Латифа, по-видимому, так считает. И я снова подумал о том, какая все-таки странная и проблемная эта семейка.
Латифа тем временем успела переключиться на Санджея:
— Юржи сказал, что ты был в казино, — неодобрительно глядя на брата, сказала она, — разве отец не запретил тебе?
Лифт поднялся на последний этаж. Я сразу обратил внимание, что в коридоре пасутся несколько охранников. Едва ли это меня обрадовало. Я все еще собирался на крышу для того, что разместить там ретранслятор. События проносились таким стремительным потоком, что боялся, другого случая вообще не представится. По-хорошему, я уже должен был разместить не одну, а несколько антенн. А у меня пока что имелась только одна — на крыше особняка Зунара, который далеко не самое высокое место на Хеме. А вот небоскрёб Сорахашер подходил для этих целей идеально. Поэтому я решительно нацелился сделать это сегодня.
Близняшки попрощались и упорхнули по своим комнатам. Латифа и Санджей так увлеклись спором, что, кажется, вообще не замечали никого вокруг.
— Куда мне? — спросил я еще не успевшую убежать к себе Амали.
Она замерла, задумавшись, резко развернулась
— Вот, — распахнув дверь, сказала она, — сюда. Сейчас эта комната никому не принадлежит.
Я благодарно кивнул и вошёл в комнату.
Шикарные апартаменты со светлыми окнами в пол, плазменным телевизором в полстены, большой кроватью, барной стойкой, беговой дорожкой у окна и неожиданно джакузи. Кажется, Амали ошиблась, когда говорила, что эта комната никому не принадлежит. Или?..
На стене висели фотографии. Здесь были молодые, совсем юные, Симар и Зунар, я их безбородых поначалу не признал. Девчушка, которую я принял за Латифу, но присмотревшись, понял, что не она. Такая же рыжая, но черты лица более мягкие и глаза грустные. Эта девчонка оказалась и на другом фото с Симаром и Зунаром, а также с симпатичной женщиной, в которой я признал молодую бабушку Литу. Теперь понятно, в кого они все такие рыжие. На центральном фото была вся семья: трое детей, Лита и строгий мужчина с холодными глазами и острыми чертами лица, на лбу которого был тот самый обод со львом, который сейчас носил Симар. Аричандр-первый — отец семейства Хал.
Кажется, эта комната принадлежала ему.
Идти на крышу, пока в коридоре охранники, смысла не было, поэтому, чтобы скоротать время, я включил телевизор и принялся переключать с канала на канал. На самом деле я надеялся увидеть что-нибудь о сегодняшнем происшествии. В моем мире новость о теракте звучала бы уже отовсюду. Но здесь — тишина. Хотя… что удивительного? Разве я видел в холле журналистов? Ну, или полицейских? Нет. Здесь, кажется, клан являлся одновременно сразу всеми органами власти, а такие структуры, как полиция, военные подразделения, и вовсе не существовали.
Борясь с зевотой, я понаблюдал за тем, как где-то в Империи неправдоподобно счастливые люди с натянутыми улыбками собирают яблоки с деревьев, а диктор рассказывает, что нынешний урожай обеспечит население яблоками на ближайшие полгода, и незначительный дефицит будет ожидаться с середины весны.
В конце концов, мне надоело сидеть. Я решил, что пусть нам запретили уходить с этажа, но вот ходить по этажу ведь не возбраняется. Поэтому я спокойно вышел из своей комнаты и направился в комнату, куда зашла Латифа. Охранники проследили мой путь и, увидев, как я стучу в дверь, тут же потеряли ко мне всякий интерес.
Латифа отворила сразу же, будто стояла под дверью и ждала.
— Что? — округлив глаза и чуть не наскочив на меня, воскликнула она: — А! Это ты, Азиз. Заходи, я еще не сплю.
Я вошел, комната Латифы выглядела иначе: в розовых тонах, даже ноутбук на столе и тот розовый. Кстати, ноутбук. Нужно взять на заметку познакомиться с местным интернетом. Если он хотя бы немного похож на наш, это значительно упростит мне жизнь.
Я, слегка ошалев от обилия розового, рассматривал комнату Латифы. Повсюду всякие бусинки, стразики, рюшечки, фотографии в милых рамочках, плюшевые игрушки. От этого всего у меня в глазах зарябило. Было видно, что хозяйка здесь бывает нередко и комната жилая.