Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2.
Шрифт:
– Узурпаторша, манипулятор, хитрюга – приговаривал взмокший напарник. В этот момент он в очередной раз вонзил лопату во влажную землю и тут же схватился за спину, морщась.
Я же с наслаждением вдыхала пряные ароматы влажной земли и разнотравья. Они будили во мне воспоминания из детства. За нашими домом в Москве находился огромный пустырь, заросший бурьяном. Но что для взрослых сорняки, для детей – целый мир. Вместе с соседскими мальчишками мы пропадали там все летние дни. Сколько сражений на палках, игр в прятки и прочих развлечений там прошло! Не сосчитать. Жаль, что впоследствии
Сжалившись над другом, сходила в дом и принесла два стакана воды. Утолив жажду, мы вернулись к земельным работам. То и дело до моего слуха доносились жалобные стенания вперемешку с охами и вздохами.
– Труд сделал из обезьяны человека, – посмеиваясь над его кряхтеньем, заметила я.
– А меня наоборот превратил в примата. Я даже разогнуться не могу!
– Старикашка.
Вдруг с стороны помощника донесся странный звук, словно лопата чиркнула по железу. Марсель с недоверием копнул еще разок и замер.
– Неужто клад нашел? – пошутила я.
– Но здесь и правда сундук!
Приблизившись, я уставилась на почерневшую крышку. В голове промелькнули сотни предположений, одно интересней другого. Судя по вспыхнувшим веснушкам, не у меня одной. Не сговариваясь, одновременно кинулись откапывать находку руками. Сундук оказался размером с небольшой чемодан.
– Тяжелый…как думаешь, там трупы? – почесав нос, спросил Марсель.
– Я все же рассчитываю на золото, – с надеждой протянула я.
– Вряд ли, скорее уж демонский гомункул Овербаха.
– Думаешь он его сотворил и закопал?
– Чтобы узнать, надо открыть.
Тоже мне, юный гений!
– Как-то жутковато.
– Ладно, ты держи лопату наготове, а я собью замок.
Острой стороной лопаты он ловко избавился от замка, словно всю жизнь только этим и занимался. Затем присел на корточки и осторожно приоткрыл крышку. В ту же секунду парень так затрясся и истошно завопил, что я в ужасе саданула его лопатой по спине. И на всякий случай отскочила в сторону. От боли Марсель взвился ужом. Округу огласил его истошный вопль:
– Сдурела?
– А чего ты орешь? – с колотящимся сердцем вскричала я.
– Хотел тебя напугать!
– Тебе это удалось, в следующий раз подумаешь дважды!
Когда первый испуг прошел, меня начал душить смех. Заметив это, напарник зыркнул злющим взглядом, явно раздумывая, чем бы припечатать в ответ, однако азарт кладоискателя взял верх, и он вновь склонился над находкой.
Все еще опасаясь возмездия, я осторожно подошла и присела чуть поодаль. Поскольку Марсель обиженно сопел, но попыток отомстить не делал, подкралась поближе и заглянула внутрь. От увиденного даже присвистнула. Тетради, точнее целые талмуды! Каждая бережно обернута в какую-то материю, напоминающую тончайший пластик. Открыв самую верхнюю, мы во все глаза смотрели на листы, сплошь исписанные рваным, едва понятным почерком. Вне сомнений, он принадлежал Овербаху. Ведь до этого к нам в руки уже попадали заметки ученого, поэтому мы с уверенностью опытных графологов, узнали чудовищные каракули.
– Да он был настоящим графоманом, – Марсель извлек штук двадцать
Разложив рукописи на столе, мы некоторое время их разглядывали. Первым не выдержал друг и взял одну из них. Я тоже схватила ближайшую тетрадь и открыла. Схемы, чертежи, сопровождаемые пояснениями… но, приглядевшись, поняла, что это вовсе не механизм, а нечто другое… нечто похожее на… древние рунические символы. Снизу значилось:
«Ритуал трансгрессии начинается с заклинания. В его необходимости демоны абсолютно уверены, но смею предположить, что это скорее отголосок архаичных традиций, не несущий смысловой нагрузки…»
с трудом прочитала я, все же писал Фадей пяткой, либо руки у него росли… словом, не из плеч.
– Что там у тебя?
– Про ритуал какой-то, – я развернула записи, чтобы друг мог ознакомиться.
– А у меня, кажется, словарь демонических слов, только посмотри.
Действительно, походило на словарь. Слева столбик из незнакомых слов, а справа их перевод. Причем и то и другое было написано на межимперском. Друг тоже заметил эту странность.
– Может у демонов нет письменности? Или Овербаху не удалось узнать их алфавит?
– Не знаю…
Про сад мы, конечно же, забыли, с головой погрузившись в чтение.
Очнулись, только когда начало темнеть.
– Это нельзя нести в Академию, – устало потерев глаза, заметил Марсель.
– Однозначно. Давай спрячем ящик в туннель. Будем приходить по вечерам и изучать.
На том и сошлись.
Всю следующую неделю сразу после занятий мы стремглав бежали в дом штудировать записи Овребаха. Преподаватели пока задавали мало, и мы этим бессовестно пользовались. В те вечера, когда у меня были съемки или озвучка, Марсель приходил один. Дубликат ключа я ему сделала давно.
В очередной вечер он захлопнул тетрадь и с какой-то обреченностью заметил:
– Такое ощущение, что приступы озарения чередовались с приступами безумия. В одних записях он описывает совершенно потрясающие идеи для новых разработок. В те годы не было ни технологий, ни материалов для их воплощения, однако он словно предугадывал дальнейшее развитие науки и техники. Это неоспоримо доказывает его гениальный и прогрессивный для своего времени ум. Но другая часть тетрадей исписана полной чушью про ритуалы и заклинания демонов. Что подтверждает его безумие.
– Гениальность всегда идет рука об руку с безумием. Не списывай его со счетов. А вдруг то, что тебе сейчас кажется бредом, лет через сто станет научно доказанным фактом? Расскажи ты средневековым людям об ависах и космических ракетах, и они бы сожгли тебя на костре, как еретика.
К данному моменту я успела ознакомиться с большинством трудов ученого, посвященных демонам, и тоже пришла к определенным выводам.
– Фадей преследовал вполне конкретную цель – установить контакт с жителями Инферно. Как ты знаешь, в Шестилетней войне погиб его сын. Возможно, ученый хотел избавить Аспиратус от столь разрушительных и кровопролитных сражений. А сделать это можно только путем переговоров с вражеской стороной.