Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2.

Стефан.

Ты знаешь меня.

И я действительно знал с самой первой встречи. Все происходившее дальше лишь подтверждало. Алексу не впишешь в привычные стандарты. Она другая. Итак, Стефан, соображай! Чуткие барышни после ссоры станут разыгрывать трагедию или пойдут в бар с подружками, топить горе в шипучке. А что будет делать Алекса? Да то же, что и всегда. Поедет в общежитие, а утром отправится на работу. Если она не отвечает, значит что-то случилось.

Первой забеспокоилась София, когда Алекса не появилась вечером. Весь день она пыталась связаться с сестрой

по териусу, но тщетно. Набравшись смелости, девушка обратилась к ректору. Одновременно Данте с Зафиром недоумевали, почему Алекса пропускает съемки. Это было совсем на нее не похоже. С разницей в пять минут я получил сообщения от всех троих. И почувствовал, как в груди стремительно холодеет от страха.

Алекса.

Меня тащили, перекладывали, везли, лишь редкие проблески сознания оповещали, меня спешно куда-то эвакуируют.

Охотник из Термена. Он участвовал в юбилейных Адских гонках, даже выбился в финалисты, но проиграл. Как же его звали? Изо всех сил старалась напрячь свою память, но головная боль молотом пульсировала в висках.

Старый авис долго летел меж деревьев, пока наконец-то не застыл под навесом. Похититель выволок меня из авто. В густых зарослях леса скрывался небольшой дом из сруба. Первое, что бросилось в глаза – окна-бойницы, такие маленькие, утопленные, идеальные для обстрела. Он открыл дверь, и мы оказались в полутемной комнате. Стол, печь, койка – вот и все.

– Жить будем здесь. Приберись.

– Да щазз!

Резко саданула мерзавца коленом в живот и кинулась наружу.

Меня настигли в два прыжка и снова затащили в дом. Похититель мгновенно переменился в лице. Ничего похожего на того мужчину, что смотрел с экранов визора, не было. Передо мной стоял ощерившийся убийца.

Первый же удар свалил меня с ног. За ним последовал второй, третий…

Едва почуяв непослушание, он отреагировал давно проверенным способом. Как охотник, он знал куда и как бить, чтобы не повредить ценную шкурку, чтобы не убить зверька раньше времени. А потому истязал долго, растягивая удовольствие и даже не скрывал этого. После протащил меня несколько метров за волосы, кинул и ушел. Оставшись одна, я долго лежала, пытаясь прийти в себя.

Губы запеклись от крови. Я едва могла ими шевелить. Рискуя потерять сознание от боли, сумела все-таки приподняться и осмотреться. Перед глазами прутья клетки. В дальнем углу помещения тускло светил люминар. Взгляд выхватил общую картинку – низкий потолок, грязный пол, земляные стены. Меня окружал запах сырости и холод. Значит, подвал.

Ощупала лицо. На левой щеке огромная гематома, бровь рассечена. Про тело и говорить нечего. Болела каждая клеточка тела. И любое движение отдавало глухой болью где-то глубоко и протяжно, как эхо в колодце.

Серое дно клетки хранило следы предыдущих узников. Интересно, какая я по счету? Тот факт, что я попала в руки настоящего маньяка, сомнений не вызывал.

Самое ужасное, меня даже искать некому. Перед взором всплыло лицо Стефана. От воспоминаний горло сжалось, а рот наполнился горечью. Последний разговор и его слова – нам надо расстаться. Вот и все. Иллюзий нет. Спасать меня некому. Устав от терзающих мыслей, я снова провалилась в забытье.

В следующий раз, очнувшись, подумала о Софии, родителях, друзьях. Пожалуй, они единственные, кто могут поднять тревогу. Но охотник знал, как заметать следы, знал, как прятаться. У него достаточно навыков, чтобы из преследователя никогда не оказаться

на месте жертвы. А значит, шансы на успех ничтожно малы.

В подвале всегда темно. День, ночь и краткие вспышки сознания смешались в единый кошмар. Время от времени появлялся охотник. Сначала говорил спокойно, расписывая прелести жизни с ним. Затем перешел к угрозам и наконец крикам. В очередной раз он явился с плетью и волоком вытащил меня из клетки.

Видимо, ему надоело мое глухое сопротивление. Откинув эстетическую сторону вопроса, мерзавец самозабвенно полосовал плетью по спине, пока не начало хлюпать.

– Зачем ты это делаешь? – от каждого слова губы лопались, на месте старых ран возникали новые. Рот мгновенно наполнился кровью.

– Коллекционировать таких, как ты, – моя страсть. Ни один яд не сравнится по силе с женской красотой. Ты задумывалась скольким мужчинам отравила жизнь? А, Греза, я с тобой разговариваю!

Я удерживала нити реальности, сколько могла. Отрубившись, лишь когда жгучая боль стала невыносимой.

Вас когда-нибудь накрывал обморок? Страшно только в начале, когда темнеет в глазах, а нарастающий гул в ушах стремительно подавляет все прочие звуки. После наступает полная темнота, ты словно проваливаешься в вату. Неосязаемую, пустую. Без времени, пространства и тревог. Все, что было ДО, становится неважным, а настоящее и будущее перестают существовать. Я плыла, летела, качалась и не двигалась одновременно. Была всей Вселенной и песчинкой, одновременно огромной и ужасно маленькой, всем и ничем сразу. И это было прекрасно. Спасение после боли, страха и ужаса пыток. И лишь маленьким тусклым светлячком на краю сознания мелькал какой-то берег. Кто-то настойчиво пытался пробиться сквозь толщу бессознательных темных вод, что затопили мой разум и тело. Спустя несколько дней вместо пустоты я начала видеть удивительные сны. Сцены сменяли друг друга, но без порядка. Просто как слайды диафильма. Сначала я резвлюсь с Крепышом. Затем вольер, лежанка, теплый живот Фифы и мое склоненное лицо. Дальше холод, первые запахи и крепкие руки хозяина. По лицу Ринхольда я догадалась, что скорее всего это воспоминания Апачи.

Очнувшись, я отстраненно перебирала в памяти увиденное. От истощения не сразу поняла, что это котарсисы пытаются связаться со мной. Собрав последние силы, представила Апачи и Крепыша и вспомнила мельчайшие детали своего трагического путешествия. Последним вызвала в памяти лицо охотника, его фигуру, голос. Но до конца не дотянула, реальность вновь уплыла.

Стефан.

Водитель ависа подтвердил, что высадил девушку у Академии и уехал. Камеры показали все остальное. На Алексу напал крупный мужчина. Вырубив одним ударом, просто взвалил на плечо и скрылся в Страхолесье. Скотина. Убить, разорвать.

Но кто это и зачем похитил ее, я не знал. Выбрав наиболее четкий кадр, вычленил его лицо и прогнал по всем базам.

Пока ждал результат, раненым зверем метался по кабинету. Воображение рисовало страшные картины. Я слишком много видел убийц, насильников и их жертв, чтобы питать напрасные иллюзии. Двое суток! Он удерживал ее уже двое гребаных суток!

Едва на адьюторе появился результат, огненной стрелой взмыл в небо и помчался к Данте. Он уже знал о похищении и сразу предложил свою помощь. Однако, увидев меня, резко отшатнулся. Не обращая внимание на его реакцию, быстро сунул голографическое фото и полученные данные. Едва глянув на изображение, Аллегро побелел и выругался: