Повелитель аномалий

Селеверстов Павел Егорович

Через дорогу перебежал какой-то зверь. Злобно сверкнув глазами, он проломился сквозь кустарник и скрылся в чаще. Антон проводил его взглядом, до боли в суставах сжал автомат.

– Включи приёмник, – попросил Курбатов. – Надоели стоны этого придурка.

Прошло минут двадцать. Впереди показался перегородивший шоссе автобус. Развороченный борт, выгоревший салон, разбросанные по асфальту вещи. Видимо когда-то по этой дороге везли гражданских, но что-то произошло и до места назначения автобус,

так и не добрался.

– Тормози! – приказал старшина.

Уазик остановился. Отворив дверь, Курбатов вылез из машины и огляделся по сторонам.

– Выгружайте клиента! – крикнул он. – Гнусное место, как раз для этого парня.

Они отошли от дороги метров на сто. Продираясь через кустарник, вышли к поляне на которой росли уродливые деревья.

– Дальше не пойдём, – Курбатов полез в вещмешок, достал две бутылки с пивом.

Одну отдал водителю, другую оставил себе.

– Холодненькое! – протянул Иваненко. – Ещё бы рыбки вяленой!

– Перебьёшься! – старшина кивнул и пленника швырнули на землю.

Коган разрезал верёвку, сорвал с несчастного дерюгу. Грязный, облепленный соломой, парень напоминал загнанного зверя. В глазах ужас, искажённый судорогой рот. Одетый в свитер и рваные армейские штаны, он дрожал от холода.

– Ну, что приятель. Конец?! – Курбатов присел на корточки, потягивая пиво, посмотрел на человека. – Не надо было жадничать!

– От-т-т-пусти! – едва слышно, проговорил пленник. – Я покажу схрон. В нём пять камушков, хватит на хорошую тачку.

– Камушки? – усмехнулся Курбатов. – Артефакты что ли? Не интересует!

– Тогда поделюсь деньгами. Тебе ведь нужны деньги?

С мольбой в глазах, пленник посмотрел на Иваненко, на Когана и Елисеева.

– Что вам стоит. Отпустите. Никто даже не узнает...

– Пустое, – отрезал старшина. – Я не могу нарушить обязательства. Иначе быстро окажусь на твоём месте.

Курбатов выпрямился, допил пиво и швырнул бутылку на землю. Бутылка ударилась о бревно, осколками разлетелась в разные стороны.

– Ладно! Не люблю разводить антимонии, – Старшина вынул из кобуры «Беретту», снял с предохранителя и выстрелил пленнику в ногу.

Несчастный закричал и схватился за колено. Хлынула кровь, пытаясь зажать рану, парень согнулся пополам.

– Теперь вы! – Курбатов протянул пистолет Когану и Елисееву. – Сделайте так, чтобы точку поставили салаги.

Антона трясло от ужаса. У него на глазах, безжалостные убийцы расправлялись с человеком и делали это самым жутким способом. Они убивали его медленно, нанося страшные увечья. Коган сунул пистолет Васяну и, словно под гипнозом, тот выстрелил парню в плечо. Выстрел эхом разнёсся над лесом, оглушил и потряс.

Пленник

был всё ещё жив. Он истекал кровью. Обезумевшими глазами смотрел прямо на него.

– Твоя очередь, – Курбатов забрал у Васяна пистолет, протянул Антону. – Давай, не задерживай общество.

– Н-н-нет! Это не правильно, – Антон затряс головой. – Я не могу. Он мне ничего не сделал.

– Не тормози боец! – в голосе старшины зазвенел металл. – Делай своё дело. И сегодня вечером угощу пивом.

– Я не могу. Вы что? – Антон попятился, сжимая автомат направил ствол на командира. – Вы все чокнутые.

– Дай сюда! – Курбатов схватил автомат, сорвал с плеча. – Придурок! Не понимаешь, что подписываешь себе приговор?

Все замолчали. Тишину нарушали только стоны и прерывистое дыхание умирающего.

– Чёрт с тобой! – выпалил Курбатов. – Так тому и быть.

Он резко вскинул руку. Выстрелил. Пуля попала пленнику в лоб и тот затих. Засунув пистолет в кобуру, старшина вынул из автомата магазин, швырнул АК на землю.

– Что с парнишкой? – спросил Иваненко. – Свидетель как-никак.

– Думай. У тебя вон какая башка.

– Что тут думать. Замочим!

Антон задрожал и не в силах произнести слово, попятился. Он не мог поверить, что Иваненко, деревенский парень с добрыми глазами и мягким голосом, так легко решил его судьбу. Ещё вчера, он угощал его сигареткой, а сегодня с тем же добродушием пророчил смерть.

– Рядовой Остапенко дезертировал из части, – обращаясь к подчинённым закричал Курбатов. – Забрал оружие и скрылся на заражённой территории. Всем понятно?

Старшина с размаху ударил Антона в зубы и тот растянулся на земле.

– Мои приказы не обсуждаются! – выкрикнул он, пиная его в живот. – Пустите ему кровь. А потом свяжите, чтобы с ним разобрались звери.

– Неплохо придумано, – усмехнулся Иваненко. – «Дезертира сожрали мутанты». Никто даже сомневаться не станет.

Коган и Елисеев подняли Антона, подвели к Васяну.

– Давай! Вмажь ему как следует! – бросил Коган. – Потом мы.

– Васян ты что!? – дрожащим голосом проговорил Антон. – Мы ведь с тобой последнюю папироску делили.

Но Васян ударил изо всех сил. Антон согнулся и, хватая ртом воздух, упал на колени.

Коган и Елисеев добавили кулаками, а Иваненко с какой-то нечеловеческой злобой ударил ногой.

– Хватит, – рявкнул Курбатов. – Вяжите поганца и валим отсюда.

Антон тупо смотрел на мучителей, в памяти постоянно всплывал последний день на гражданке. Иваненко связал ему за спиной руки, стреножил, чтобы не смог уползти. Коган забрал наручные часы, флягу и нож.

– Звери тут лютые, – заметил Иваненко. – Мигом мясо с костей снимут. Даже не почувствуешь.