Повелитель Дракона (Дракон Конга - 4)
Шрифт:
– Эрд, - заметил он.– Мне надо избавиться от худших, а не найти применение лучшим. Как сирхар я должен сделать Урнгур сильной и воинственной державой. С чем я останусь, если все лучшие - уйдут?
– Оставь!– махнул рукой светлорожденный.– Худшие пусть работают. В конце концов, не мужчины рожают детей. Что здесь, что в Империи! Они прокормят себя! Тебе надо избавиться от трех тысяч? Так пусть то будут самые воинственные! Какая разница? Тысячи лет Урнгур был никому не нужен! С какой стати кто-то позарится на него сейчас?
Биорк собрался возразить, но его неожиданно опередил Санти.
–
Одно мгновение понадобилось вагару, чтобы понять, почему вдруг юноша встал на сторону светлорожденного.
"Неплохо, мальчик!– подумал Биорк.– Ты быстро ухватил парда за челюсть! Если я уведу самых воинственных - вряд ли оставшиеся выберут войну своим ремеслом. А ведь это так и напрашивается, если на одну женщину приходится больше десятка мужчин. Спасибо Хаору, который держал их в собственных пределах! Иначе они и до Белой Тверди добрались бы, эти горцы! О демон!"
До вагара только сейчас начало доходить, какой клубок разрубили они ударом меча.
– Решено!– сказал Биорк.– Я отберу три тысячи воинов и поведу их в Конг. Но предупреждаю: только богам известно, что из этого выйдет!
– Да!– воскликнул Эрд.
– Да, - задумчиво проговорил Санти.
Ронзангтондамени не сказала ничего. Она смотрела на Санти и пыталась разглядеть, что же такое кроется под обликом столь дорогого ей зеленоглазого мальчика? Что-то такое, от чего ей, гордой Женщине Урнгура, хочется пасть к его ногам... И совсем не от любви.
– Хватит ли у тебя оружия, чтобы вооружить их всех?– спросил Эрд.
– Не сомневайся!– уверил его сирхар Урнгура.– Я мог бы вооружить и тридцать тысяч! За эти столетия Урнгур скопил чуток боевого железа! Как тебе твой меч, например?
– Клинок, который жаждет сражаться!– произнес светлорожденный с воодушевлением.
– Я не воин, - обеспокоенно проговорил Санти, - но мне кажется, что трех тысяч будет довольно...
– Не тревожься, брат!– уверил его Биорк.– Их будет не больше трех тысяч. Для Конга - пустяки! И для Урнгура - довольно! Если никто из них не вернется назад...
– Ты готов поручиться, что ни один из них не придет обратно? спросила Королева.
– Уверен!– твердо ответил Биорк.– Те, кто останется в живых... Я найду им работу. Мир - он большой.
– А ты сам?– стараясь скрыть беспокойство, спросила Королева.– Сам ты вернешься?
– Разве я могу тебя забыть?– улыбнулся Биорк.
– Я говорю не о себе! Урнгуру нужен сирхар!
– Да, вернусь!
– Тогда и я готова поддержать тебя!– решительно сказала Королева. Но многим из сестер это не понравится!
– Я справлюсь, - спокойно сказал Биорк.– Мне важно твое слово: ты Королева!
Глава четвертая
Многие мудрые задавали себе вопрос: куда ушла магия Махд-Шагош? Что осталось от народов ее после Эпохи Перемен? Пожалуй, в точности это известно только богам да, может быть, фьёльнам, встречавшимся с Повелителями Махд-Шагош в Ушедшие Тысячелетия. Мы же - потомки тех, которые никогда не были рабами Великих и Сильных, Владычествующих над Миром, и я не устаю возносить благодарственные молитвы Неизъяснимому за эту милость.
Однако что же мы знаем о наследниках
Готар Глорианский. "Божественное и человеческое"
Свет был желтым, как жидкое золото. Потому и края оправленной в серебро хрустальной чаши светились, словно горизонт за полчаса до восхода. Старушечья рука, темная, с узловатыми пальцами, метнула в разгорающуюся жидкость щепоть толченого угля. Черная пыль рассыпалась по поверхности, и содержимое чаши на миг обрело металлический блеск. Но не больше, чем на миг. Угольный порошок бесследно исчез, оставив жидкость в чаше незамутненной.
– Слаба твоя воля!– с укором произнесла старуха, не оборачиваясь.
Человек за ее спиной стоял, подняв руки и откинув назад узкую голову с седыми длинными волосами. Указательные и большие пальцы его рук были соединены кольцом, остальные - полусогнуты, и сведены вместе. Костистое длинное лицо с раздувшимися ноздрями, темными щелочками глаз и губами, сжатыми в почти невидимую нить, выражало именно то, в отсутствии чего обвинила человека старуха.
– Ну, еще разок!– между тем пробормотала ворожея, низко наклонилась над чашей и снова метнула угольную пыль.
И опять поверхность жидкости лишь на долю мгновения сверкнула металлом.
– Не успеваю!– проворчала старуха, вытирая пальцы грязным платком. Никому не успеть!– И оборотясь: - Возьми свои деньги, маг, и убирайся!
Голова седого резко дернулась. Щелочки меж подсиненными веками расширились. Глаза у него были черные тусклые, как тот уголь, что еще оставался в ступке.
– Не говори со мной так!– процедил он, с хрустом разгибая пальцы.
– Прости, забылась, - равнодушно отозвалась старуха.