Повелитель гномов

Хайц Маркус

— Кто ты? — услышал он тонкий женский голос. Зловонные влажные пальцы коснулись его лица. — Ты маленький. Подземыш?

Гном повернулся и увидел оскверненное лицо эльфийки. Она тоже превратилась в нежить. Повелительница Зеленой Рощи сумела оторвать свое тело от бука и бродила по руинам, ничего не видя, так как альвы выкололи ей глаза.

— Оставь меня, эльфийка! — закричал Тунгдил, пытаясь схватить топор, но она так сжимала его плечи, что он сумел замахнуться лишь кинжалом. Лезвие ножа вошло эльфийке между ребрами, не

причинив ей никакого вреда.

— Что делает гном в моей Роще? — возмутилась она, и кости ее руки сжали его горло. — Ты заодно с альвами? Неужели ваша ненависть к моему народу возросла настолько, что вы вступили в сговор со Злом, чтобы уничтожить нас?

Гном попытался взять себя в руки и вдруг заметил особенности ее речи. Эльфийка говорила вовсе не так, как Горен. Очевидно, она сумела сохранить свободу воли.

— Нет, госпожа! Меня прислал Лот-Ионан, чтобы передать Горену артефакты… — сумел выдавить он.

Девушка уставилась на него черными глазницами.

— Что происходит со мной? — испуганно прошептала она. — Я чувствую, что изменяюсь. Я была мертва, но… моя душа… — Эльфийка запнулась. — Тебя прислал Лот-Ионан? Наставник моего возлюбленного? — Рука на его горле разжалась. — Там, в центральном здании библиотеки, лежит книга. Горен хотел передать ее твоему магу, когда на нас напали альвы…

— Она у меня, — перебил он ее.

— Они не должны получить книгу! — настойчиво сказала она. — Отвези ее в Ионандар и отдай ее магу! Он все поймет, когда прочтет письмо моего возлюбленного. — Хватка на его горле вновь возобновилась. — Поклянись мне в этом!

Тунгдил, запинаясь, поклялся именем Враккаса и своего приемного отца. Эльфийка, казалось, была довольна и отпустила его.

— Отруби мне голову, — тихо попросила она. — Я не хочу отдать Мертвым Землям то немногое, что осталось от моей души. — Повелительница Зеленой Рощи протянула к нему кости своих рук. — Смотри, что они со мной сделали. Неужели мне до конца вечности нужно будет скитаться вот так, выполняя приказы Зла?

— Я… — Он не мог отвести взгляда от черных глазниц на ее лице.

— Они отобрали у меня все, что было мне мило и дорого. Мою любовь, мою красоту, мой дом, мой лес. — Подняв левую руку, она медленно опустила указательный палец в пустую глазницу. — Я даже не могу оплакать утраченное. Пожалей меня.

Тунгдил больше не мог выносить безграничную печаль ее голоса и, дрожа, поднялся. Подойдя к ней, он замахнулся топором, и, когда отрубленная голова покатилась в руины, ее скелет рассыпался в прах. Эльфийка наконец-то была мертва.

Лес застонал. К хрусту и скрипению добавился и шум борьбы, так что гном вспомнил о близнецах, по-прежнему сражавшихся с альвийкой.

«Мертвые Земли! Они по-прежнему о них не знают. — Тунгдил взял себя в руки. — Нужно отрубать мертвым головы, иначе они вернутся нежитью».

Боендал и Боиндил сражались со своей противницей, которая

даже и не думала о том, чтобы бороться по правилам гномов. Ловкая будто кошка, она уклонялась от их ударов, прыгая влево-вправо, но ей не удавалось пробить кольчуги близнецов.

— Оп! — Тунгдил замахнулся и бросил в альвийку топор. Она заметила летящее в нее лезвие и ловко уклонилась, но внезапно у нее за спиной возник Горен и ударил ее балкой. Хотя альвийка и услышала его, столкновения было уже не избежать.

От удара балки она качнулась вперед, и Боиндил с безумным смехом набросился на нее с топорами, целясь в слабо защищенные доспехами ноги.

— Спустись-ка пониже, черноглазка!

Его атака была успешной. Раненая альвийка закричала. В этот момент обух молота Боендала угодил ей в живот. Девушка затихла, и близнецы отрубили ей голову.

— В этом не было необходимости, волшебник. Мы бы и сами справились с этой ушастой, — обиженно сказал Боиндил Горену, хромавшему ему навстречу. — И вообще, почему ты до сих пор жив?

— Мы на Мертвых Землях! Они не дают ему умереть до конца. Ты должен отрубить ему голову, лишь так он обретет покой, — крикнул ему Тунгдил.

— Ну, раз так, — пожал плечами гном, уклоняясь от балки нежити.

Лезвие топора блеснуло, и голова Горена покатилась по земле. Маг был мертв.

— Раз такое дело, нужно и со всеми остальными разобраться. — Боендал мотнул головой в сторону селения.

Обгоревшие трупы орков и жителей Зеленой Рощи начали медленно подниматься, следуя зову силы Зла. Они не могли отличать союзников от противников и атаковали лишь живое, но близнецы взялись за дело с большой тщательностью. Они отрубали головы одному зомби за другим, чтобы дать душам умерших покой. Тунгдил же лишь наблюдал за происходящим.

— Как-то просто это все было, — пожаловался Боиндил, когда вся нежить была обезврежена. — Но, с другой стороны, этого было достаточно, чтобы умерить мою ярость. — Безумный блеск в его глазах погас. — Пойдемте.

Они прошли по земле, бывшей когда-то Зеленой Рощей, и направились на юг.

Голые деревья не мешали им уйти. По-видимому, они решили сделать последнее одолжение тем, кто уничтожил хотя бы одну из альвов, принесших смерть в мирное селение. Ветви скрипели и хрустели, опускаясь вниз, но не более того.

Гномы слышали шуршание превращавшейся в тлен листвы под их ногами. От множества животных не осталось и следа, и ни одна птица не пела в ветвях.

— Нужно сперва поехать к Лот-Ионану, — сказал своим спутникам Тунгдил, пересказав им разговор с эльфийкой. — Мертвые Земли и орки не должны были так далеко продвинуться на запад. Мой маг должен обо всем узнать и получить эти книги. По всей видимости, они очень нужны.

— Ионандар? Да это же крюк в шесть сотен миль, — недовольно проворчал Боендал. — Так мы попадем в королевство Вторых еще позже.