Повелитель Големов
Шрифт:
– Чтооооо?
– повернула голову в недоумении Бруднич. Хоть у неё на голове и был одет пехотинский шлем и очки, но состояние удивления чётко передалось в голосе сержанта.
– Гера отменить запись в протокол.
– Запись отменена, - подтвердил электронный голос с динамиков.
– Шутки в сторону, сержант. Меня интересует конкретно ваше мнение по поводу поставленной задачи командованием. Ваши соображения, догадки, подозрения? Возможно, у вас есть какие-то предположения?
– Никак нет, лэм! Задача пехотинца действовать согласно полученному приказу. Думать пехотинцу строго настрого запрещено, особенно штрафнику. Думать - приоритет командира.
Судя по тону Бруднич, младший лейтенант понял, что никакого вразумительного ответа от неё не добьется. Похоже, на то, что сержант
Макс задумчиво постучал пальцем по монитору, на котором была выведена картинка двадцать пятого квадрата, вид сверху.
Младший лейтенант совершил последнюю попытку разговорить сержанта,
– Очень хорошо! Сержант, вы не заметили, что сегодня прямо с самого утра сплошные положительные эмоции со всех сторон. Все такие любезные, приветливые, будто не на войне, а на светском раунде?
Снова никакой реакции. Очевидно, что Бруднич была сейчас ушла полностью в себя. Что её сейчас тревожило, какие мысли и переживания, Бурому было абсолютно все равно. Его смущал другой факт. Сержант была в шлеме и не спала, как обычно это делает "мошкара" во время движения. Это даже наводило Бурого на нехорошие мысли и подозрения.
– Значить пока что есть проблема только у одного меня, - вслух начал размышлять Бурый, - И как я не ломаю себе голову, но ответа на свой вопрос по поводу двадцать пятого квадрата я так и не нашёл. Бруднич стала в принципиальную позу, по одной ей ведомой причине, от пехотинцев в десантном отсеке тоже мало толку, они сейчас либо дрыхнут, либо сплетни травят. Да и не солидно к ним за советом обращаться, напрочь тогда весь авторитет растеряю, что только недавно приобрёл, победив великого воина всех времён и народов Лану Бруднич.
Сержант лишь фыркнула на это словоблудство со стороны Бурого. Её принципиальная позиция была неизменной. Ну и чёрт с ней, подумал Макс и окунулся в полное слияние с шагающим танком. Ещё раз просканировав двадцать пятый квадрат средствами доступными Геркулесу, Бурый так и остался не с чем. Ничего нового обнаружить не удалось.
Геркулес двигался на крейсерской скорости, уже на горизонте в приделах видимости показались небольшие скалы двадцать пятого квадрата. Оставались считанные минуты до прибытия к указанной точки назначения. Радар никакой активности грархов не ловил. Судя по показаниям датчиков, все было спокойно. Переступив границы двадцать пятого квадрата, Бурого как током пронзило. Резкое чувство опасности как сирена взвыла в его голове, пульс участился, дышать стало тяжело. Макс приказал Гере остановиться. Младшему лейтенанту даже не надо было класть руки на ручное управление, для экстренной остановки. За два с лишним года, они чётко сработались с Геркулесом. Нейрочип, имплантированный в кору головного мозга Бурого, чётко задавал команды Гере на уровне одного подсознания. Электронный мозг машины быстро обрабатывал и приводил в исполнение команды пилота. Если выражаться точно, центральный процессор Геры с мозгом Бурого работал с утерей информации в 0.07% в миллисекунду. Для сравнения, общий процент по среднестатистическим данным пилотов боевых роботов, класса шагающий танк, процент утери передачи информации составлял восемь, тире, пятнадцать процентов. А с такими показателями как у Бурого, на сотню людей приходилось всего лишь трое, по официальным данным.
– Гера, окопаться, - почти шёпотом произнёс Бурый. Младший лейтенант помнил, что не один в кабине и поэтому говорил вслух, - Полный боевой режим, активировать все орудия, поднять защитный экран, реактор перевести на полную мощность. Занять оборонительную позицию, предположительное направление появления врага двенадцать часов. Автоматический захват целей, огонь на поражение открывать по моему приказу. Главные орудия переключить на бронебойные снаряды.
– В чём дело, младший лейтенант?
– громко спросила Бруднич.
– Тихо!
– прошипел Макс, на сержанта. Бурый уловил шум неизвестного происхождения и полностью сосредоточил своё внимание на нём.
Шагающий танк полностью опустился на брюхо, опустив на максимум
Рядом с Бурым в кабине очень громко сопела сержант, чем немного раздражала пилота. Младший лейтенант всматривался вдаль всеми доступными визуальными датчиками Геры, пытаясь разглядеть причину опасности, но пока что ничего не мог обнаружить. Всё тихо, мирно, монотонно на первый взгляд, но внутреннему чутью Бурый привык доверять на все сто процентов. Это не было простым суеверием, или предрассудком. Благодаря внутреннему чутью Марк ещё топтал землю на своих двоих.
"Гера, переключи меня на радар и подготовь разведывательный зонд" - мысленно отдал команду своему роботу пилот машины. Макс стал вслушиваться в звуки пустыни. Ничего подозрительного, никаких щелчков, присущих характерным звукам грархов. Прослушав полные пять минут пустыню, Бурый не услышал, того, чего ожидал. Никаких лишних шумов, никаких звуковых колебаний механического, либо биологического плана. Но, возможно расстояние слишком большое было, для определённых выводов. Нужно поближе подобраться. А визуально ничего странного заметить было невозможно. Песок, скальный участок из пяти каменных возвышенностей и ничего более.
– Выпускай зонд, - приказал Бурый шагающему танку.
– Приказ понял, выполняю, - сразу отозвался Гера.
Из Геркулеса с правого манипулятора шагающего танка вывалился небольшой шар. Размером не больше баскетбольного мяча. Шар ударившись о песок раскололся напополам, высвободив из своей скорлупы шестиколёсный зонд-разведчик. Это был детский игрушечный колёсный танк, переделанный Бурым, под весьма оригинальный зонд-разведчик. По центру башни зонда Бурый установил проекционную камеру и напичкал свой самодельный зонд звуковыми датчиками. Очень даже удобное и нужное изобретение. Как показала практика, этот малыш был весьма ценным и очень полезным внештатным оборудованием. Это на "Самсонах 13х" в стандартную комплектацию входит три шагающих зонда. Только такие машины Фарраксу не видеть никогда. Такие шагающие танки для элитных механизированных бригад Империи. Убогие "смертники" могли лишь мечтать о подобных машинах и облизываться при взгляде на них. Геркулес же разрабатывался для иных целей и задач, так что модернизировать его под местные условия военные инженеры совсем не горели желанием. Ну а механики, обслуживающие шагающие танки в доках базы вообще плевать хотели на просьбы и пожелания пилотов. Обращаться к командованию по такому поводу тоже было бесполезным занятием. Приходилось выкручиваться как-то самому.
Теперь, когда зонд-разведчик начал приближаться к скалам, Бурый превратился в сплошные уши и глаза. Бурый был там, где колесил по горячему песку зонд-разведчик. Не в человеческом теле, а внутри этой маленькой машинки. Чувство опасности Бурого ещё ни разу не подводило, и он даже не сомневался, что в этот раз была ложная тревога. Самым главным теперь было вовремя заметить скрытую угрозу и определить её местоположение.
Метр за метром зонд приближался к скалам, которые как огромные прыщи на теле смотрелись посреди огромной пустыни. Пока что ничего интересного Макс не обнаружил, но он знал, что надо искать. Упорству сильных поют песни. Что-то опасное обязательно должно быть где-то рядом, оно спряталось где-то здесь. И от этого чего-то исходили флюиды смертельной опасности, которые Бурый чуял за версту. Шла минута за минутой, но Бурый ничего не мог обнаружить. Максу стало казаться что, тот, кто где-то здесь спрятался, стал невидимым, тихим и незаметным, или просто растворился в воздухе. И эта неопределённость начинала давить сто тонным прессом на уверенность в своей правоте человека.