Повелитель миражей
Шрифт:
Сказано это было таким тоном, что мне хотелось вытянуться и заорать: «Сэр! Слушаюсь, сэр!»
– Самолет уже ждет, удачи! – Авинов потрепал меня по волосам и вышел из комнаты.
Перелет прошел тихо – как бы ни хорохорились девочки, что не устали, уснули они, стоило лишь самолету набрать высоту.
Через некоторое время ко мне подсел сэнсэй. Мы молчали уже около получаса, когда он все-таки решил начать разговор.
– Когда придет мое время пойти на перерождение, я буду молить Ками об одном. Чтобы ты меня простил. – Старик хотел встать, но я удержал его.
– Девочки
– Нет, – Макото сгорбился, – я не смог им сказать. Смотрел на их сияющие лица, молодые, счастливые. Видел в их глазах радость встречи, уверенность во мне и любовь.
– За все надо отвечать. Особенно за подлость и глупость.
– Ты вправе судить. Какова будет цена?
– Я забираю Юко и Ай в свою семью. – Было сложно ломать в себе желание простить дурака, оттого голос казался ниже и глубже.
– Пусть будет так, – выдохнул Кавати, последний мужчина рода, – Авинов не против. Достаточно было просто с ним поговорить, кто же знал? – покачал он головой, – всего-то минута разговора за завтраком… Он лично пришел уведомить об операции освобождения, успокаивал и ничего не просил взамен. А я мог только беспомощно кивать, притворяясь. Сказал о ваших отношениях, а ему наплевать. Намекнул о русских традициях брать одну жену – тот смял десертную ложку и высказал явное одобрение большой семье с несколькими женами. Кто мог знать?
– У нас говорят: кто старое помянет – тому веслом по лбу, – улыбнулся я старику, удовлетворившись достижением своей цели. Да, он еще тот придурок, но какой смысл это говорить ему?
– Тогда, чтобы не меньше трех правнуков! Мальчиков! От каждой! – отзеркалил мне хитрую улыбку старик и, довольно напевая, отправился приставать к симпатичным стюардессам.
Я на секунду представил детский сад из девяти карапузов и тут же перестал улыбаться. Нужно срочно купить бизнес где-нибудь далеко и кататься в командировки. На поезде…
Восьмичасовой перелет, час в пробках, и вот в десятке метров высится старый добрый дом, изрядно подновленный стараниями строителей.
– А это кто? – Юко с любопытством смотрела на бесчувственное тело «охранника»-алкоголика.
– Наглядное пособие о вреде пьянства, – буркнул я, и тут же улыбнулся до ушей вышедшей навстречу жене. – Родная! – Таня оказалась подхваченной на руки, и осторожно покружил ее – чтобы ни в коем случае не закружилась голова.
– Это старшая жена, да? Какая красивая! – Девочки обступили Таню и с любопытством смотрели на нее.
– Дима? – Жена слегка растерянно перевела на меня взгляд.
– Я Ай, а это Юко! Мы теперь тоже жены Димы, я – средняя, а Юко – младшая! – затараторила подруга.
– Эй, я тебя старше! Это ты младшая жена!
– Ди-има! – строгим и слегка напуганным голосом повторила Таня.
– Ой, а у тебя же ребенок! А какой месяц? А знаешь, что мы с Ай медики? Мы сможем принять у тебя роды, это будет так здорово, правда?
– ДИ-ИМА!
– Вы тут знакомьтесь, любимые мои, а у меня очень, очень срочные дела! – крикнул я из солидного удаления, продолжая наращивать расстояние между нами.
– ДИ-И-ИМА-А, ВЕРНИСЬ НЕМЕДЛЕННО!
– Мамам нельзя нервничать! – донеслось до меня. – И мамам
Я попытался убрать с лица счастливую улыбку и прибавил ход. Ничего, подружатся. Обязательно подружатся, потому что в другом случае мне хана.
Чуть позже я слетал на Урал – именно там, в добротном срубе, не перекосившемся за многие столетия существования, дожидалось завещание. Легендарное место встречи прадеда и его жены знали все дети в нашей семье – нам не говорили, мы сами лезли в хроники рода и отыскивали ответ. Вот и пригодилось.
Бумаги были переданы в руки юридического отдела Авиновых, а еще через три месяца в империи разразился огромнейший скандал – суд над кланом, что предал само понятие чести. Вместе с этим был открыт еще десяток дел о возврате присвоенной собственности и неэффективном использовании предприятий. Общая сумма исков была грандиозной.
Общественность отреагировала бурно и открыто поговаривала о войне на уничтожение, но клан среагировал быстрее. Несколько родов, изначально противившихся идее предательства и не связанных с уничтожением своего рода, сами зачистили клан от скверны. Поговаривают, что в этих родах никогда не было такого количества «мастеров» и «учителей», что принимали участие в операции, но кого это волнует? Еще через месяц мир и спокойствие вновь воцарились в империи. Не такое уж и большое событие произошло, в самом-то деле, чтобы обсуждать его годами.
Кояма Кенто обнаружил пропажу на следующий день. Охрана еще утром доложила о странном реве в ночи, но из-за запрета не рискнула проверять сектор с корпусом старого клуба.
В его душе не было злости или недовольства – лишь глухое раздражение на потерю времени. Неужели мальчишка думает, что он отступит? Еще никогда род Кояма не отдавал своего.
Кенто лично отправился к заносчивому подопечному. Предстояло обозначить его позицию под суровым японским солнцем, но вежливо и предельно деликатно, как умел только он сам. Парень должен почувствовать свою вину, а не обиду.
Мягко остановилась машина, выпуская ценного пассажира. Седой старик с неожиданной резвостью зашагал к воротам – вот уж кто не жаловался на здоровье, несмотря на седьмой десяток. Какие-то секунды – и в семи метрах перед ним широкие ворота, а за ними наверняка то, что ему с удовольствием вернут временные хозяева особняка.
Неожиданно жилистый человек встал между Кенто и его целью, будто бы вынырнул из кустов, что примыкали к стенам особняка.
– Кояма Кенто! – улыбнулся он старику и слегка поклонился в приветствии.
Черты лица Кенто заострились, руки сами собой начали складываться в смертельную технику.
– Хейга! – словно выплюнул старик, приветствуя врага рода. – Уйди с дороги, и я оставлю тебя в живых.
Воздух загудел от напряжения, словно под линиями высоковольтных передач.
– Нет, – улыбнулся старый соперник, и не подумав сдвинуться с места, – но можешь напасть на меня на родовых землях Хейга первым. Ну же, начни войну, – и недобро ощерился.
– Вы сдали эти земли на сотню лет. – На мгновение Кенто слегка растерялся, но только на мгновение.