Повелитель миражей
Шрифт:
И пусть двери в спортзале нет, важна образность. теперь у меня есть ключ от разума Арсена, значит, теперь я имею к нему доступ. Влиять на громилу я смогу, лишь когда он будет в пределах видимости, никакого «удаленного доступа», к сожалению, не будет. Но мне и не нужно.
Крепыш на ходу звонит кому-то по телефону.
— Але! Отправь на арену распорядителя! Да, сейчас!
Арена оказалась простой — круг диаметром в десять метров. Как только начнется бой, над кругом появится защитный купол, типа того, что защищал мой ритуал от армии, но гораздо
Распорядитель ждал нас. От одетого в синий костюм крупного мужчины веяло силой гораздо сильнее, чем от Арамазова. Думаю, не меньше С-ранга. Эпический маг.
Мужчина посмотрел на нас глазами видавшего жизнь уставшего пса.
— Все, как всегда, господин?
— Да! Бой до сдачи одной из сторон, потери сознания… или смерти. Но убивать я его не собираюсь.
Тут уж вмешался я.
— Не знаю, как у вас все происходит, но мы договорились, что проигравший выплатит двести тысяч победителю. Надеюсь, в кассах вашего Центра столько наберется.
— Я отвечаю за этот поединок, поэтому лично приму все меры, чтобы это условие было выполнено, — невозмутимо кивнул распорядитель.
— Кстати, это относится и к твоим деньгам, — вмешался Арсен. — Когда проиграешь и необходимой суммы у тебя не окажется, я приду к тебе домой и выбью эти деньги из твоего старого бати.
— Как бы не пришлось пожалеть о своих словах.
— А еще у него артефакт, без которого он не сможет выиграть, — уверенно тычет Арсен пальцем в мою сторону. — Поэтому он такой смелый.
— Прошу вас сдать артефакты, — повернулся ко мне распорядитель.
— У меня ничего подобного нет, — развел я руками, и дождался, пока меня проверит сканирующее заклинание. В высшем свете кидаться такими заклинаниями не принято — во-первых, у каждого должно быть право на тайну, а во-вторых, ощущение неприятное, будто тебе в глаза светят фонарем. Но перед дуэлью или поединком это в порядке вещей.
— И его просветите, — кивнул я на Арсена. Пусть уж и он получит свою долю «приятных» ощущений.
— Меня не надо.
— Таковы правила, господин, — распорядитель скастовал новое заклятье. — Прошу прощения.
После проверки мы встали друг напротив друга.
— Куртку или штаны себе новые возьму, — сообщил Арсен, размахивая руками в быстрой разминке. — Карманные деньги кончились, а большего на двести тысяч не купить. Ну, из чего-то нормального.
— Штаны — это хорошо, — кивнул я. — Сменишь те, в которых сейчас стоишь, на чистые.
Осмыслить прогноз Арсен не успел — распорядитель скомандовал:
— Начинаем!
И арену мгновенно накрыл защитный купол.
В этом мире я не смог достичь всего двух вещей: не стал богом и не сел на императорский трон, причём второе мне попросту не интересно. Так что в себе я был уверен абсолютно.
Есть два способа наводить иллюзии: простой, который можно отклонить любым, даже самым дрянным амулетом против иллюзий, и сложный, для которого нужно работать через внутренний мир. Я действую
Иллюзии. Я настолько сроднился с ними в будущем, что мог создавать материальные предметы, которые существовали уже независимо от моей силы — я обманывал сам мир, заставляя его поверить, что созданный мною предмет — реален. Я мог создавать доппелей, свои живые копии, которые были полностью идентичны мне, за исключением магической силы. Мог смотреть их глазами. Но пока я этого не могу. Пока, чтобы не разорвать свои энергоканалы заклинаниями, я могу использовать самые простые иллюзии. Опытный маг может повлиять на любые органы чувств, как основные — обоняние, осязание, вкус, слух, зрение, так и второстепенные — чувство собственного тела, равновесия.
И любое из этих чувств можно отключить. Это вообще база магов иллюзий — подключаться к восприятию и уметь отключать любой из органов чувств по выбору. Обычно на наработку навыка уходят годы, но у меня он уже был наработан. Пока мы шли по коридорам, я сосредотачивался, а стоило появиться защитному барьеру, как я представил, что по его внутреннему спортзалу разлетелся черный непроницаемый туман, и здоровяк перестал что-либо видеть. Вообще.
Когда внезапно пропадает зрение, это может здорово деморализовать даже опытного бойца, прошедшего пару сотен осколков. А когда обычный человек теряет зрение, по сути — на время становится инвалидом, он должен в панику впасть, потерять сознание от шока, впасть в истерику. Но ничего такого не произошло. У Арсена оказались железные яйца — он не заорал от ужаса, ни упал на колени, требуя отменить воздействие — лишь крепко выругался и потребовал:
— Останови поединок!
— Вы уверены, что желаете сдаться? — невозмутимо спросил распорядитель.
Стоило ему только услышать слово «сдаться», Арсен зарычал и начал вслепую махать руками. А я вот сжал ладони в кулаки, выбрал удобный момент и быстрым ударом расквасил нос Арамазова. Под кулаком хрустнуло, противник взревел. По толстым губам и квадратному подбородку потекла кровь: бил я сильно. Руку даже пронзила боль — все-таки спортом в прошлом я практически не занимался.
Здоровяк сдался не сразу — он был крепким, тренированным и очень гордым. В общем, Арсен рычал от злобы, бегал под куполом, пытаясь поймать меня, но ловил добротные и увесистые удары, в которые я вкладывал душу.
Минут через десять Арамазов осознал ничтожность своих усилий и сдался. Я сразу убрал иллюзию — за эти десять минут я потратил почти весь запас маны. Слишком слабое тело.
Впрочем, несмотря на ссору с сыном главы богатого рода, и на содранную с костяшек кожу, я прекрасно провел время.
А вот Арсен выглядел скверно — его лицо больше напоминало свежий фарш: измазанное кровью, распухшее. Нос свернут набок. Но еще более жалкими были фразы крепыша — такие слова в спины победителям бросают люди, не умеющие проигрывать — недостойные и тщеславные.