Повелитель миражей
Шрифт:
Я лишил мужчину голоса, влив в иллюзию порядочное количество энергии, а потом — каблуком сломал ему пальцы на обеих руках.
На этом не закончил — не хотел, чтобы напавший на аристократа подонок легко отделался, поэтому добавил ещё парочку иллюзий.
Теперь, пока не исчерпается энергия, ни поломанных пальцев, ни раззявленного в немом крике рта никто не увидит — я поместил поверх лица парня иллюзию задорной улыбки. А если мечник доберется до врачей и покажет торчащие в обратную сторону пальцы, единственное, что увидят люди — иллюзию обычных ладоней.
Мой способ решения проблем излечивал и воров, и мошенников, и прочий шлак, который
Я подобрал клинок и оценил его характеристики.
Исчезающая кваддара.
Ранг: C
Описание: перед ударом клинок частично переходит в призрачное состояние, поражает не только тела, но и души. За счет маны можно убрать его в пространственную складку и достать из нее.
Я мысленно пожелал спрятать меч и аккуратно вложил его в появившийся разрез в пространстве. Мельком посмотрел на корчащегося «пьяницу», и только после этого направился дальше по дорожке сквера.
Одними зельями моё развитие не ограничивалось. Ежедневно я тренировался в спортзале, когда выпадала пара боевых искусств. Вдобавок — отдал слугам приказ очистить от пыли и грязи родовую арену в северном крыле, и теперь уделял кучу времени тренировкам с копьем и мечом — пока я не прокачаю тело минимум до двадцати единиц, чтобы полноценно использовать иллюзии, и не перейду к пространственной магии, лучше не забывать и про обыкновенное оружие.
Единственное, что омрачало ежедневные тренировки — поведение Славы. Засранец не упускал случая меня поддеть, наслаждаясь тем, что я его не трогаю. Похоже, думает, что его неприкосновенность будет длиться вечно.
— Чем больше смотрю на твои нелепые удары, тем чаще думаю, что закрыть F-ранговый осколок — невеликое достижение. Если уж ты справился, то справился бы любой, — недавно сказал он мне, заглянув в спортзал после тренировки на арене.
— Для этого нужно ежедневно тренироваться, и тренироваться много, а ты едва ли не каждый день только и делаешь, что смотришь на меня. Ты настолько часто и внимательно делаешь это, что меня уже посещают нехорошие мысли по поводу тебя. Действительно ли ты приходишь сюда уколоть меня, или тебе просто нравится смотреть на вспотевшее мужское тело?
Хотел бы я показать ему, кто из нас сильнее, но президент рассказал преподавателю о наших разногласиях, и даже если я приду к арене, поединок нам не устроят.
Приходилось постепенно штурмовать довольно качественный амулет подростка. Допечет — подкину ему какой-нибудь особо пакостную иллюзию, которая и сработает не сразу, и на иллюзию походить не будет: ту же телесную реакцию с триггером. Допустим, на истошный крик «монстры!» можно привязать мгновенную дефекацию. А потом — просить посторонних людей немножко помочь, и наслаждаться. Или сделать так, что иллюзорный крик станет слышать лишь Слава, когда останется в одиночестве.
И за такое внушение мне даже стыдно не будет. Никто не заставлял Славу смотреть в сторону моей сестры.
Глава 12
Наступили выходные.
Родовых кенку тренировала нервная репетитор. Вороны запоминали слова едва ли не после пары повторений, и со дня на день репетиторство женщины должно окончиться.
Помощь своего ворона мне пока не требовалась, потому я его и не тревожил. В его
Придумал, чем озадачить Дарью — теперь она ищет по всей Империи не только артефакты иллюзий, но и вышедших на пенсию или уволенных мастеров высшего класса для обучения родовых кенку. Даже если такие отыщутся в Москве, пригласить их в командировку в Новосибирск — не проблема. Площадки-телепорты работают исправно, и оплатить перемещение в ближайший месяц отец точно сможет.
Рост уровня тела — это нечто невероятное. Я чувствую, как прогрессирую, с каждым днем — знания и опыт души передаются телу, выводя умения далеко за текущий ранг. Пять дней назад я ходил с трудом, привыкая к телу, а теперь могу делать сальто и спокойно ходить на руках. Ловкость возросла многократно — думаю, через неделю я того же Арамазова смогу без всяких иллюзий на лопатки уложить.
Накачанное зельями тело переносило жесточайшие тренировки. Я не стал за вечер в тренировочном зале прекрасным бойцом, но адаптировался к нагрузкам аномально быстро. Заново нарабатывал рефлексы нового тела, ставил удары.
Я тренировался, пока не падал от изнеможения. Но там, где раньше я заработал бы переутомление и разорванные мышцы, теперь получал силу и скорость. А с симбионтом прогресс в тренировках вырастет в разы.
Сегодняшний вечер я также планировал провести в компании меча и копья, отрабатывая бой с тенью, или даже наплевать на конспирацию и вызвать тролля, чтобы пофехтовать против полноценного противника, но во время моей разминки в северное крыло пришла одетая в черное платье Ника. Девушка сморщила носик, глядя на пыльные стены, и с неодобрением покосилось на вспотевшего меня.
— Почему ты еще не собрался?
— Мы куда-то идем? — спросил я, не переставая наносить удары копьем.
— Вообще-то да, мы куда-то идем. Не удивлена, что ты забыл. Собирайся, нам нужно успеть в Академию, на вечер памяти.
— Куда-куда?
— На вечер памяти, посвященный погибшим во время прорыва в Академии, — спокойно повторила Ника.
— Звучит скучно. Я мысленно с тобой, поставь там свечку за меня, или что обычно делают на вечерах памяти.
Девушка вздохнула.
— Айдар, я понимаю, ты считаешь, будто можешь делать все, что угодно — открывать часть особняка без одобрения отца, третировать охрану или даже сунуться в осколок, где можешь погибнуть. Но есть определенные нормы поведения, которые выполняют все. Никому не интересно, хочешь ты туда идти, или нет. Ты пойдешь, потому что туда пойдут все преподаватели, учащиеся и даже некоторые родители. Выслушаешь речь президента, помолчишь на минуте молчания вместе со всеми, а потом вернешься и продолжишь свою тренировку.
— Все еще не убедила. Зачем мне тратить на это время?
— Затем, что эти люди учились вместе с нами. Ходили по тем же коридорам, что и мы, сидели за теми же партами. Если бы судьба повернулась иначе, может, именно мы лежали бы сейчас в земле, а они — собирались на этот вечер памяти. Я думаю, мы должны присутствовать там — показать, что нам не все равно.
— Но мне как раз все равно. Не вижу смысла в том, чтобы выражать соболезнования людям, которых я не знаю, и о людях, которых не знал.