Повелитель теней: Повести, рассказы
Шрифт:
— Есть здесь кто-нибудь?! Отзовитесь! — Нет ответа, лишь пение ветра.
— Отзовитесь же! Отзовитесь! — Он стучит кулаками в обшивку.
Гулкий гром барабана, и опять становится тихо.
Значит, это просто ловушка?! Летучая мышеловка? Он в бешенстве. Молотит кулаками в обшивку, пинает бамбук ногами, старается поломать хоть что-нибудь — но пергамент крепок, не рвется, лишь ревет, как сто барабанов.
Он в бессилии опускает руки. Чувствует на себе чей-то взгляд. И внезапно видит пилота. Пропадает, испаряется злоба. Как же он не заметил
Пилот медленно поворачивается, вынимает изо рта трубку и печально кивает:
— Осторожно, сейчас вы споткнетесь.
Не хочу спотыкаться… не буду… аккуратно, осторожно шагнуть…
Спотыкается, падает. Ощущения пропадают. Остается: я — это я, и еще — глухая тоска.
Открывает глаза: светло и кругом голубое небо. Перед ним на циновках двое, лица белые, дряблые, женственные, курят тонкие трубки и во что-то играют, наподобие шахмат. Какая тоска… безнадежная глухая тоска…
На доске происходит что-то. Фигуры медленно двигаются. Он приглядывается… это что же такое… как же так… на доске мечется черный клубок…
Сквозь тоску пробирается ярость. Разрастается, бьется в виски, застилает глаза. Ах, грабители, воры, да я вас!
Не может сдвинуться с места.
Появляется девушка — распущенные черные волосы и печальные большие глаза. Первая мысль: с тем пилотом они брат и сестра. Она очень красива. Склоняется в поясном поклоне, касаясь маленькими пальцами пола:
— Вас приглашают сесть и наблюдать за игрой.
Он садится.
Она приносит низенький чайный столик, опускается на колени и разливает чай.
Он разглядывает игру. На доске нет никаких клеток или делений, она резная, из черного дерева. О, да это рельефная карта! Вырезаны искусно горы, моря и реки, леса, города. Красивая старинная вещь… А фигуры престранные — кубики, пирамидки с человечьими головами и диковинные несуразные чудовища, то ли ящерицы, то ли жабы.
Играют лениво, фигур почти не касаются, да и то не в центре доски, а с краю, поближе к себе. Клубок мечется в середине и как будто пытается пробить брешь в кольце из фигур. Но его теснят пирамидки и кубики, обступают со всех сторон, и ему больше некуда двигаться. Клубок затихает.
Один из женственнолицых говорит что-то тихо и коротко.
— Что он сказал?
— Фигура уходит с доски, — отвечает девушка и берет клубок в руки, — вы можете это взять на память о посещении. — Протягивает клубок ему.
Только это уже не клубок, а шарик из черного дерева, выточенный на токарном станке.
— Вы убили его. Зачем? — спрашивает он тихо.
Женственнолицый поднимает на него глаза, в них покой и скука. Углубляется снова в игру.
— Каждая фигура вступает в игру добровольно, — поясняет девушка бесстрастно-заученным
— Нет, вы должны мне сказать! Зачем, зачем это?
Она смотрит ему в глаза. Если бы не глубокий покой ее взгляда, его можно было бы назвать удивленным.
— Один из императоров дома У много сделал для государства. Но для личного усовершенствования у него не было времени, и его душа испытывает страдания. Высший разум находит это несправедливым и допускает повторное распределение ценностей.
— Это подло, ужасно! — На него накатывает звериное бешенство, и он даже успевает ему удивиться. — Это страшное свинство!
Пауза.
— Высший разум находит ваши доводы неосновательными.
Ярость наполняет его ощущением безграничной разрушительной силы.
— Я вам покажу высший разум! — Он бросается на женственнолицых.
Не может сдвинуться с места.
А они растворяются в воздухе, остается лишь черный дым и аромат цветущего луга. Дым сгущается в темноту.
Толчок. Ощущение тяжести.
Он садится на спальном мешке. В висках стучит злоба.
— Я вам покажу высший разум!
Выходит тихо наружу и в палатке, где хранятся находки, отыскивает на ощупь пакеты. Стараясь их не рассыпать, несет к раскопу.
Шуршит земля под лопатой в рыхлой земле отвала, опускаются в яму пакеты, закрываются надежно землею. А сверху, на всякий случай, он обрушивает еще слой отвала.
Пусть поищет теперь японец — вся рыхлая земля одинакова, и здесь ее сотни тонн.
— Я вам покажу высший разум!
Утром в лагере переполох.
Клювоносый действует энергично. Вызывает молодого человека с присыпанным пылью лицом:
— Когда выйдет к завтраку, чтобы рядом стояла машина с заведенным мотором. Повезешь его в город осматривать местный музей. Скажешь, я приеду в аэропорт, вместе с костями.
— А если он не поедет?
Клювоносый его мерит уничтожающим взглядом.
Вызывает щекастого:
— Обойдешь сейчас все раскопы. Упакуй костяк хорошей сохранности, мужчину лет сорока, в крайнем случае под пятьдесят.
Помчались гонцы с поручениями. Клювоносый сидит, думает, барабанит по столу пальцами.
— В старых книгах написано, что покойника всегда тянет к могиле…
Направляется не спеша на раскоп. Опускает на землю пуделя.
— Поищи беглеца, собачка!
Пудель кружит по раскопу, начинает рыть землю отвала. Медленно углубляется яма, и все молча ждут.
Неожиданно пудель с лаем бросается в глубину ямы. С чем-то возится там и, пятясь, вылезает наружу. В его пасти бьется сурок.
— Не откажите в любезности, взгляните в яму, племянница.
Пудель приносит добычу и кладет у ног клювоносого. Сурок дергается в агонии. Клювоносый берет пуделя на руки:
— Умница, молодец, Пит! Ты настоящий следопыт и охотник! — Достает из кармана конфетку. — Я же тебе говорил, ты поймаешь этого грызуна. Прекрасный экземпляр marmota major!
А племянница извлекает из ямы пакеты с костями.