Повелитель

Сашнеева Дарья

Удачливость и наоборот – суть производное человеческого умения сосредостачиваться на определённых сферах своей жизнедеятельности, способных доставить максимальное удовольствие человеку от его жизни, при этом увещевая его в том, что он всё делает правильно.

В те самые переходы на грани смерти и жизни, я и подумала об удачливости и её роли в жизни каждого человека, здесь её называют Фортуна, а там… ? как там скажешь, так и будут называть . . .

Выцыганить себе билет на обратный рейс до яви – оказалось задачей не из простых и с каждым разом процесс моего возвращения усложнялся и преобразовывался в нечто безвозвратное.

Из своих ночных путешествий

я осознала, что мы можем отдать всё, но только если мы этого захотим сами, и даже без малейшего содействия извне, сомнения от которого подталкивают людей к насилию или специальному повышению своей влиятельности овладеванием различными техниками влияния.

Все мы живём среди наших современников, это и берём в рассчёт; на это подспудно и нацелен смысл существования многого, но как дело доходит до конкретики – вся эта структура запускает усиленную работу против таланта и его носителя, это всё очень любопытно.

Смерть во сне отнюдь не избавляет человека от болевых чувств, скорее наоборот, весь контекст, приуроченный к какой бы то ни было боли, даже самой, как могло бы показаться, безобидной, мгновенно направляется на её обслуживание, созданием такого стечения обстоятельств, которое бы оправдало сторонними событиями эту боль.

После того, как у меня появился <Альфред Ян > – самец переменной внешности, антигерой в испуге, слившийся с тем, что приносит мнимый покой, не требуя особых затрат, его поведение дало мне понять ( о его чувствах ко мне ) многое. Заволакивая меня внутрь субреальностей, нацеленных на мой личный беспамятный < Rest in Peace >, Альфред Ян – сущность янской натуры, которому я бы не доверила решать дела, касательно сохранности моего тела в этих нелицензионных путешествиях о совместном, всячески старался дать мне понять о наличии у него чувств, весь спектр которых содержал и память, и ревность, и робость, и волнение и заботу, и преданность мне. ( ещё бы, ведь < Альфред Ян > практически не оставлял меня ни на минуту в одиночестве, которое зачастую доставляет намного больше пользы твоему существованию ).

Отношения – вещь коварная, не с каждым это надо иметь, чтобы даже не понимать какое оно к тебе у каждого.

В данном случае присутствие < Альфреда Яна > было обусловлено ни чем иным как скорым расставанием с моим ЭГО с большой буквы.

Мне не казалось, а так на самом деле и было, что если не будет меня в самоощущениях, < Альфред – Ян > сразу же испарится, как ненужный моему отсутствию субъект, так что такой дуализм был просто беспомощной необходимостью, как перевести старушку через дорогу у всех на виду.

Иногда у меня находилось сил порассуждать рядом с ним, словно он – не всесильный злодей, ниспосланный мне специально, чтобы лишить мой ум интеллекта, а обычный напарник по продвижению в общепринятое Царствие Небесное, существование в моём понимании которого, было связано сугубо с примитивной до боли рябью абсолютного покоя, лишённой критического самосознания на все 100 %.

Скорее всего на нас смотрело много злобы, раз мы выросли из земли такой парой, и этой злобой была неопределённость, зависть, притязания на наши терзания со стороны чего – то материального, ведь как известно, материя и дух – едины, а далёкое прошлое – это так раз является банальной <повторкой> не ближайшего будущего.

Я бы могла излагать свои клинические вылазки более сюжетно, даже не намекая на то, что всё – суть смерть, как многие авторы делают это более продуктивно и виртуозно.

В ту ночь перед сном, температура держалась высокой, словно меня

прихватило во время панихиды по технократии, – всё это были будто житейские монументы, воспетые заранее, и они не представляли для меня сюжетно – словесной ценности.

Добытчик < Альфред – Ян > всегда намекал мне о том, что загробный мир полон вкусов и ароматов, которые мне не предназначаются, ( ещё бы, от сьеденой при нём ромовой бабы, или выпитого коктейля умирать совсем не хотелось ! ) а если и предназначены, то добровольно ушедшим, каким бы и мог стать < Альфред – Ян > со мной, чтобы предоставить как раз мне этот батон < Горлица >, который он только что приволок в дом, послабив у себя на шее молнию от ветровки. Мой уютный и заботливый спутник сподвиг меня после его прогулки в одиночестве за свежим горчичным хлебом, посмотреть поподробнее по пробуждению, что такое – фирма < Горлица >.

Когда я проснулась, мне нужно было выпить лекарства и записаться на приём к моему онкологу. Войдя в справочник деловых персон, я увидела что фирма < Горлица > прекратила свою деятельность ещё 20 августа 2020 года,

начав в июле 2010 – го. Генеральным директором значился некий Куликов Юрий Владимирович, а его компаньоном – некая Горлова Галина Ивановна, в честь которой, по всей видимости и была названа эта марка.

То, как была обставлена моя жизнь в приоритетной реальности в последние лет двадцать, могло послужить очень серьёзным поводом для пышной ссоры в небесной канцелярии на тему неправоправного развоплощения моего тела, сподвигаемого < Альфредом – Яном > меня спешно оприходовать на < Тот Свет >, отдав свою часть интеллекта обратно владельцу самого крупного интеллектуального поля в этой вселенной.

Ум – это посредник между интеллектом и мозгом, где первый всегда спешит в сторону максимального средоточия бесподобной консистенции источника здравомыслия.

В дневное время я ходила по врачам, вначале по многим, за тем поумерила свою прыть и оставила одного, которому иногда проницательно смотрела из глубины своих отдохнувших глаз прямо в глаза, отводя свой взгляд немного на подбородок.

– Вам конфеты есть категорически не надо – иногда настаивал док, понимая всю бессмысленность им изрекаемого, и добавлял – мозг может превратиться в компост, ведь бактерии и мочевая кислота не дремлят.

– Зато я вижу сны, и в них вас нет, а вам бы наверно хотелось во сне меня напоить голым мятным чаем с чистотелом или желудёвым кофе, а ? – острила ему в ответ я, и уходила, практически ни с чем, понимая, что здесь не цена, а важен вес вопроса.

Время остатка моей жизни тянулось крайне медленно, и я уже подумывала о том, чтобы добыть эвтаназию и уйти по – своему, например в день Падения Берлинской стены или в день рождения Шарля де Голля.

Эвтаназию достать можно, но воспользоваться ею – преследуемо по закону. Когда ты проваливаешься в клинический сон, там тебя ни какие законы режима персонального досуга уже не касаются.

Там тебе неведомая сила не позволит приспосабливаться, и в этом находится беспробудность яви, антитеза неконтролируемого коматозного сна.

Неважно кто ты, главное чего ты боишься. Твой страх тебя характеризует посерьёзнее любых сторонних неточных суждений о тебе.

Иногда, как мне казалось из опыта прошлого прочтения архаичных умозаключений, меня вероятно посещал мой, так называемый ангел – хранитель, наивный матершинник и архаик.

Будучи глубоко не религиозным человеком, тему всяческих святых я отметала как могла.